Фудай (статус)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Фудай (яп. 譜代, «исконный») — статус самурайского рода или провинциального правителя-даймё в системе классификации подчинённых сёгуната по степени родства или близости к правящему сёгунскому дому. С конца XII до середины XIX века этим термином обозначали вассалов сёгуна, родственники которых из поколения в поколение служили ему.

Даймё, которые издревле служили роду сёгунов, называли фудай даймё (яп. 譜代大名). Термин фудай также применяется по отношению давних вассалов самих даймё (яп. 譜代の臣, «давний слуга»).

В сёгунате Эдо (16031867) фудаями называли роды тех провинциальных правителей, которые были вассалами сёгунского дома Токугава до битвы при Сэкигахара и не были его родственниками по мужской линии. Их среднее количество составляло около 135 родов. Самыми крупными из них были род Ии (300 000 коку) и род Сакаи (140 000 коку). Остальные фудаи имели земли доходом от 50 000 до 10 000 коку. Их владения располагались, как правило, рядом с центром, городом Эдо, или в стратегически важных провинциях для контроля за малолояльными тодзама даймё и императорским двором. Фудай даймё занимали высокие должности в сёгунате и имели право участвовать в принятии важных политических решений.



См. также

Напишите отзыв о статье "Фудай (статус)"

Литература

  • Рубель В. А. Японська цивілізація: традиційне суспільство і державність. — Київ: «Аквілон-Прес», 1997.  (укр.)

Ссылки

  • [earlgreyimperial.bufsiz.jp/edo_q/edo_q02_daimyouhaiti.htm Классификация даймё]  (яп.)
  • [www.eonet.ne.jp/~chushingura/p_nihonsi/episodo/101_150/112_01.htm Классификация даймё]  (яп.)


Отрывок, характеризующий Фудай (статус)

И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.