Фудзико Фудзио

Фудзико Фудзио (яп. 藤子不二雄) — псевдоним авторского дуэта мангак Хироси Фудзимото (яп. 藤本 弘 Фудзимото Хироси, 1933–1996) и Мотоо Абико (яп. 安孫子 素雄 Абико Мотоо, 1934–). Они объединились в 1951 году и использовали псевдоним «Фудзико Фудзио» с 1954 до распада дуэта в 1987 году. Изначально они работали в едином стиле, причем оба одновременно писали сценарий и рисовали, но с ростом творческих различий, начали выпускать отдельные работы под другими псевдонимами, в частности, Мотоо Абико как «Фудзико Фудзио (А)» (яп. 藤子不二雄Ⓐ фудзико фузио э:), а Фудзимото как «Фудзико Ф. Фудзио» (яп. 藤子・F・不二雄 фудзико эфу фудзио). В течение их карьеры они получили много премий, совместно и по-отдельности, и известны прежде всего созданием популярного и продолжительного сериала Doraemon, главный герой которого официально признан культурным символом современной Японии. В их работах прослеживается влияние Осаму Тэдзуки, множества американских мультфильмов и комиксов.

Биография

Хироси Фудзимото и Мотоо Абико оба родились в префектуре Тояма. Фудзимото родился 1 декабря 1933, Абико — 10 марта 1934. Абико перевелся в начальную школу Такаоки, где учился Фудзимото. Случайно он увидел, как Фудзимото рисует в своем блокноте. Они стали друзьями, в течение первых лет дружбы из стеснения скрывая рисунки от друзей и одноклассников.

В средней школе, под влиянием Осаму Тэдзуки и его манги Shin Takarajima («Новый остров сокровищ»), Фудзимото построил самодельный эпидиаскоп, на нем создал первую совместную работу с Абико — Tenküma. Они начали отправлять мангу в периодические издания, таким как журнал Manga Shonen, и открыли общий сберегательный счет, куда вносили деньги и использовали их для приобретения художественных принадлежностей. Они поровну делили все доходы и расходы, и эта привычка оставалась с ними до распада партнёрства.

В 1951 году, в старших классах, Фудзимото и Абико дебютировали в Mainichi Shogakusei Shimbun с мангой Tenshi no Tama-chan. В том же году они посетили дом Тэдзуки в Такарадзуке и показали ему иллюстрации к своей новой манге «Бен-Гур». Тэдзука похвалил их работы, несколько лет спустя заметив, что сразу осознал их творческих потенциал. Фудзимото и Абико очень дорожили воспоминаниями об этой врече, и на протяжении всей жизни бережно хранили иллюстрации к «Бен-Гуру». Тогда же они решили работать вместе на постоянной основе, первоначально взяв псевдоним «Тэдзука Фудзио», потом сменили его на «Асидзуку Фудзио».

Поскольку оба были старшими сыновьями в семье, они решили устроиться на постоянную работу после окончания школы в 1952 году. Фудзимото нашел работу в кондитерской, Абико начал работать в газете. Фудзимото, однако, получил рабочую травму, когда его рука попала в один из аппаратов, и уволился по прошествии нескольких дней. Он начал посвящать все время рисованию и отправлял мангу в разные издания, а Абико ассистировал ему в выходные. Первый манга-сериал «Асидзуки Фудзио» оборвался после нескольких глав, за ним последовала более успешная «Утопией: Последняя мировая война» (яп. UTOPIA—最後の世界大戦 утопия сайго но сэкай тайсэн).

В 1954 году они переехали в Токио уже как профессиональные мангаки — Фудзимото уговорил на это Абико, поначалу не желающего бросать стабильную работу. Сначала они поселились в комнате одного из родственников Абико в районе Кото. Вместе с Тэрадой Хиро и несколькими другими мангаками того периода, они создали коллектив под названием «Новая партия манги» (яп. 新漫画党 Син манга-то). Фудзимото и Абико рисовали до шести манга-сериалов в месяц для публикации. Нагрузка оказалась чрезмерной, в 1955 году пара пропустила все сроки издателей своей манги. Потеря доверия издателей сказывалась на них более года, в течение которого авторы сконцентрировались на сольных проектах. Они снимали анимационные фильмы 8-миллиметровой камерой. К 1959 они переехали в Кавасаки, в 1962 году Фудзимото женился (ему в то время было 28 лет).

В 1963 они основали аниме-студию Studio Zero вместе с Синъити Судзуки, Сётаро Исиномори, Дзиро Цунодой и Киёити Цунодой. Позднее к ним присоединился Фудзио Акацука. В наиболее успешный период на студии работало приблизительно 80 человек. Студия участвовала в производстве нескольких сериалов, таких как Astro Boy 1960-х годов. Для «Фудзико Фудзио» те годы были одними из самых продуктивных. В 1963 году за мангу Susume Roboketto и Tebukuro Tecchan они получили премию премию издательства Shogakukan. По мотивам их работы Obake no Q-Taro был создан телевизионный аниме-сериал. Абико начал рисовать мангу для более зрелой аудитории, в частности Teresa Tang и Kuroi Salesman. а Фудзимото сконцентрировался на детской манге с уклоном в научную фантастику. Абико женился в 1966 году (в возрасте 32 лет).

Большую популярность дуэту принёс придуманный «Фудзико Ф. Фудзио» (Фудзимото) в 1970-х годах Doraemon. Эта манга для детей публиковалась в журнале CoroCoro Comic. В 1970-х и 1980-х годах было опубликовано и множество других работ обоих авторов.

В 1987 их партнёрство распалось, что было объяснено «творческими расхождениями». Оставаясь близкими друзьями, оба работали в компании под названием Fujiko Productions, и расположили свои мастерские в смежных зданиях. Позднее Абико сообщил, что инициатива роспуска их дуэта исходила от Фудзимото, у которого в 1986 году обнаружили рак печени; оба решили уладить вопросы авторского права и финансовые вопросы до смерти Фудзимото (в 1996 году).

3 сентября 2011 года в Кавасаки был открыт музей Фудзимото.

Манга

Фудзико Ф. Фудзио

• Perman (яп. パーマン) (1967—1968, 1983—1986)
• 21emon (яп. 21エモン) (1968)
• Mojacko (яп. モジャ公) (1969—1970)
• Ume Boshi Denkai (яп. ウメ星デンカ) (1969)
• Doraemon (яп. ドラえもん) (1970—1996)
• Kiteretsu Daihyakka (яп. キテレツ大百科) (1974—1977)
• Hitoribocchi no Uchū Sensō (яп. ひとりぼっちの宇宙戦争) (1975)
• Bakeru-kun (яп. バケルくん) (1976)
• Esper Mami (яп. エスパー真美) (1977—1982)
• TP Bon (яп. T・Pぼん) (1978)
• Chimpui (яп. チンプイ) (1985, 1987—1988)

Фудзико Фудзио (А)

• Ninja Hattori-kun (яп. 忍者ハットリくん) (1964—1971)
• Kaibutsu-kun (яп. 怪物くん) (1965—1969)
• Warau Salesman (яп. 笑ゥせぇるすまん) (1969—1971)
• Matarō ga Kuru!! (яп. 魔太郎がくる!!) (1972—1975)
• Pro Golfer Saru (яп. プロゴルファー猿) (1974—1980)
• Manga Michi (яп. まんが道) (1977—1982)
• Ultra B (яп. ウルトラB) (1984—1989)
• Parasol Henbee (яп. パラソルヘンべえ) (1989—1991)

Ссылки

• [fujiko-museum.com/ Официальный сайт музея] (яп.)

Отрывок, характеризующий Фудзико Фудзио

– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.