Фулкс, Джо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Джозеф Франклин «Джампинг Джо» Фулкс (англ. Joseph Franklin "Jumping Joe" Fulks; 26 октября 1921 года, Бирмингем, Кентукки21 марта 1976 года, Эддивилль, Кентукки) — американский профессиональный баскетболист. Он долго удерживал рекорд НБА по количеству набранных очков в одной игре (63), по количеству набранных очков в половине игры (33), по количеству забитых очков с игры и по общему количеству бросков по кольцу. Чемпион НБА в составе «Филадельфия Уорриорз». Член Баскетбольного Зала славы с 1978 года.



Биография

Фулкс родился в Бирмингеме, Кентукки. Во время учёбы в университете штата Кентукки в Мюррее играл за местную баскетбольную команду. В 1946 году начал играть за команду «Филадельфия Уорриорз» с которой в 1947 году стал чемпионом БАА. В своих первых трёх сезонах Фулкс набирал в среднем по 23,9 очка за игру, а в сезоне 1946/47 стал самым результативным игроком лиги. В 1971 году Джо был включен NBA 25th Anniversary Team.

После завершения игровой карьеры, Джо вернулся в округ Маршалла, Кентукки, где и прожил оставшуюся жизнь. 21 марта 1976 года был убит сыном своей подруги Греггом Баннистером[1].

Напишите отзыв о статье "Фулкс, Джо"

Примечания

  1. [www.johnchristgau.com/originsofthejumpshot/originsofthejumpshot_excerpt.html Origins of the Jump Shot]. Проверено 14 апреля 2011. [www.webcitation.org/69UnhSr6u Архивировано из первоисточника 28 июля 2012].

Ссылки

  • [www.nba.com/history/players/fulks_summary.html Official NBA profile]
  • [www.hoophall.com/halloffamers/bhof-joe-fulks.html Basketball Hall of Fame profile]
  • [www.basketballreference.com/players/playerpage.htm?ilkid=FULKSJO01 College & NBA stats] @ basketballreference.com
  • [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=20720 Фулкс, Джо] (англ.) на сайте Find a Grave

Отрывок, характеризующий Фулкс, Джо

Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.