Фултон-стрит (Манхэттен)
| Улица Нью-Йорка | |
| Фултон-стрит англ. Fulton Street | |
| 40°42′38″ с. ш. 74°00′30″ з. д. / 40.710437° с. ш. 74.008228° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.710437&mlon=-74.008228&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 40°42′38″ с. ш. 74°00′30″ з. д. / 40.710437° с. ш. 74.008228° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.710437&mlon=-74.008228&zoom=14 (O)] (Я) | |
| Боро | Манхэттен |
| Район | ВТЦ, Финансовый квартал |
| Протяжённость | 1,22 км |
| Метро |         |
Фу́лтон-стрит (англ. Fulton Street) — улица в Нижнем Манхэттене, Нью-Йорк. По состоянию на 2013 году улица проходила от Саут- до Черч-стрит. Часть Фултон-стрит, проходящая через комплекс ВТЦ, находится на реконструкции. После реконструкции Фултон-стрит будет расширена до Вест-стрит. Участок улицы между Перл- и Саут-стрит является пешеходным и проходит по историческому району Саут-Стрит-Сипорт.
Во времена Нового Амстердама на дороге, по которой впоследствии была проложена Фултон-стрит, находилось три десятка домохозяйств. В них проживало 134 человека, большинство из которых были голландцами.[1] Фултон-стрит была проложена как минимум в 1691 году. В те годы она находилась на самом краю города.[2][3] В 1764—1766 годах на её пересечении с Бродвеем была возведена епископальная Часовня Апостола Павла.[4] Ныне она является старейшей церковью Манхэттена.[5] На углу Нассо- и Фултон-стрит в 1808 году (по другим данным — в 1806 году)[6] открылась таверна Шейкспир, ставшая на протяжении последующих тридцати лет популярным местом у местных литераторов.[7] В 1815 году улица получила своё нынешнее название. Оно было ей дано в честь инженера и изобретателя Роберта Фултона (1765—1815), построившего один из первых пароходов.[8][9] Такое же название получила и улица в Бруклине, к которой от манхэттенской Фултон-стрит ходил первый в Нью-Йорке паром.[10][11] В 1832 году на пересечении Фултон- и Клифф-стрит был построен высочайший по тем временам шестиэтажный склад. Вскоре он, однако, обрушился под тяжестью хранимых в нём хлопковых кип, в результате чего погибло семь работников склада.[12] К 1850-м годам улица стала одной из самых оживлённых в городе. Так, в те годы мимо Часовни Апостола Павла в день проезжало по 15 000 конных экипажей.[13] В 1854 году на Фултон-стрит было открыто движение конок, рассчитанных на 40 пассажиров.[14] В восточной части Фултон-стрит в районе Саут-Стрит-Сипорта на протяжении последних двух столетий располагался рынок. Всего рынок возводился четыре раза: в 1822,[15] 1883 (был снесён в 1948 году),[16] 1949 и 1983 годах.[17]
К началу XX века стоимость земли на Фултон-стрит значительно выросла. Так, в 1905 году один фронтальный фут оценивался в $5000 (около $130 000 по курсу 2013 года).[18] Ныне уличная застройка представлена в основном зданиями в стиле бозар, многие из которых построены во времена позолоченного века. Застройка на Фултон-стрит у Саут-Стрит-Сипорта носит название Шермерхорн-Роу-Блок[en]; этот участок улицы занесён в Национальный реестр исторических мест США.
На улице расположен крупный комплекс метро Фултон-стрит, станции которого последовательно строились с 1905 по 1933 годы.
Галерея
- View of the new One World Trade Center from Fulton Street., NYC.jpg
Вид в западном направлении на строящийся Всемирный торговый центр 1 в октябре 2011 года
- Fulton Street - pedestrian area.JPG
Пешеходная зона на юго-востоке улицы
Напишите отзыв о статье "Фултон-стрит (Манхэттен)"
Примечания
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 67.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 110.
- ↑ Carl Bridenbaugh. Cities in the Wilderness: The First Century of Urban Life in America, 1625-1742. — 2. — N. Y.: Alfred A. Knopf, 1955. — С. 148. — 524 с.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 177.
- ↑ Michelle Nevius, James Nevius. [books.google.ru/books?id=WHBelQEACAAJ Inside the Apple: A Streetwise History of New York City]. — Free Press, 2009. — С. 108. — 364 с. — ISBN 141658997X.
- ↑ Paschal Donaldson. Odd Fellow's Textbook and Manual / P G George Bertram. — 1867. — С. 29. — 404 с. — ISBN 076616635X.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 416.
- ↑ Sanna Feirstein. [books.google.ru/books?hl=ru&id=7ourZIpRoJEC Naming New York: Manhattan Places and How They Got Their Names]. — NYU Press, 2001. — 207 с. — ISBN 0814727123.
- ↑ Henry Moscow. The Street Book: An Encyclopedia of Manhattan's Street Names and Their Origins. — Hagstrom Map, 1978. — С. 53. — 119 с. — ISBN 0910684073.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 432.
- ↑ Nathaniel Scudder Prime. [books.google.ru/books?id=elEOAAAAIAAJ A History of Long Island: From Its First Settlement by Europeans to the Year 1845, with Special Reference to Its Ecclesiastical Concerns]. — N. Y.: R. Carter, 1845. — Т. 108. — С. 378. — 420 с. — (Willey whaling collection).
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 438.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 653.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 719.
- ↑ Burrows, Wallace, 2000, p. 451.
- ↑ Norval White, Elliot Willensky, Fran Leadon. [books.google.ru/books?id=MTJlkowOwA4C AIA Guide to New York City]. — 5. — Oxford University Press, 2010. — С. 57-58. — 1088 с. — ISBN 0199758646.
- ↑ Christopher Gray. [www.nytimes.com/2011/10/30/realestate/streetscapes-a-new-steward-on-south-street.html?_r=0 Streetscapes - A New Steward on South Street] (англ.). The New York Times (27 October 2011). Проверено 21 июля 2013.
- ↑ Edwin H. Spengler. Land Values in New York in Relation to Transit Facilities. — N. Y.: Columbia University Press, 1930. — С. 97.
Литература
- Edwin G. Burrows, Mike Wallace. [books.google.ru/books?id=XW3nM-utGBYC Gotham:A History of New York City to 1898]. — N. Y.: Oxford University Press, 2000. — 1383 с. — (The History of NYC Series). — ISBN 978-0-19-514049-1.
Отрывок, характеризующий Фултон-стрит (Манхэттен)
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
