Фундус

Фундус — нормализованные строительные и архитектурные детали, использующиеся для создания сборно-разборных декораций в кинематографе. Фундусные декорации создаются из фундуса, представляющего собой набор стандартных деталей, соединяемых при помощи струбцин, шарниров или клиновых соединений. В СССР первая фундусная система была внедрена в 1925 году и позволяла создавать любые декорации в павильонах киностудий и на натуре. Детали фундуса рассчитаны на многократное использование в разных декорациях, удешевляя кинопроизводство. В более широком смысле фундусом называются предметы или одежда, часто употребляющиеся в различных кинокартинах или театральных спектаклях и хранящиеся на специальных складах.

Описание

Существующие фундусные системы как правило состоят из стенообразующих щитов, щитов настила, контрольных брусьев, уголков, откосов и струбцин. Кроме того, используются стандартные оконные и дверные блоки, позволяющие имитировать различные элементы интерьера практически любой эпохи. Размеры элементов стандартизированы и существуют в виде отраслевых нормалей. Разработка отечественных фундусных систем велась на киностудиях и в НИКФИ. В СССР существовали две принципиально различные системы: разработанная А. Лапшиным на «Ленфильме», и С. Козловским на «Мосфильме». В отличие от более распространённой московской системы, ленинградская основана на использовании в качестве крепежа болтовых соединений. Для хранения конструкций на большинстве киностудий при цехе декоративно-технических сооружений (ЦДТС) существуют фундусные склады или фундусные парки. Кроме отдельных деталей на фундусных складах могут храниться готовые модули, часто используемые в различных кинофильмах, например, декорации купе железнодорожного вагона, корабельной каюты, тюремной камеры или другие стандартные интерьеры.

Литература

• Б. Коноплёв. Основы фильмопроизводства. — 2-е изд. — М.,: "Искусство", 1975. — 448 с.

Ссылки

• [porof.ru/tvorcheskie-professii/chudozhnik-kino-i-televideniya/ Художник кино и телевидения] (рус.). Мир профессий. Проверено 14 января 2013. [www.webcitation.org/6E1A2evfb Архивировано из первоисточника 29 января 2013].

Отрывок, характеризующий Фундус

Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».