Футбол в Молдавии
Футбол в Молдавии — один из самых массовых видов спорта. Молдавская федерация футбола образована в 1990 году, страна стала членом ФИФА в 1994 году[1], в состав УЕФА вошла в 1993 году[2]. В стране существует 3 профессиональных дивизиона, ежегодно проводятся турниры на Кубок и Суперкубок страны по футболу.
Содержание
Советское время
Молдавская Советская Социалистическая Республика до 1991 года входила в состав СССР, с 1947 года по 1955 год футболисты кишинёвские «Динамо» и «Буревестник» выступали в Классе «Б» чемпионата СССР. C 1956 года по 1964 год, а также в 1974 году «Буревестник» (позднее «Молдова» и «Нистру» Кишинёв) выступал в Высшей лиге чемпионата СССР, лучшее достижение — 6-е место в 1956 году.[1] В составе «Буревестника» блистали такие футболисты, как Юрий Коротков, Михаил Мухортов, Виталий Вацкевич, Михаил Потапов, Валентин Миргородский.
Чемпионы Молдавской ССР
|
|
|
|
|
Обладатели Кубка Молдавской ССР
|
|
|
|
Независимое время
Начиная с 1991 года, когда Молдавия обрела независимость, в стране начался отсчёт собственной истории футбола. Национальная федерация футбола принимает участие во всех видах футбольных соревнований.
Национальный дивизион
Чемпионат по футболу является главным футбольным соревнованием в Молдавии. С 1945 по 1991 годы соревнование проходило как региональный турнир в рамках СССР. В 1990 году была создана Молдавская федерация футбола, а вместе с ней Национальный дивизион, первый чемпионат Молдавии был проведен в 1992 году, на сегодняшний день в нём участвует двенадцать команд. Чемпион Молдавии попадает во 2 квалификационный раунд Лиги чемпионов. Команды, занявшие 2-е и 3-е места, и команда-обладатель национального кубка попадают в квалификацию Лиги Европы. Команды, занявшие 11-е и 12-е места, вылетают в Дивизион «A» (молд. Divizia «A»).
Выступление клубов
| Клуб | Число побед |
|---|---|
| Шериф | 13 |
| Зимбру | 8 |
| Конструкторул | 1 |
| Дачия | 1 |
| Милсами | 1 |
Дивизион «A»
Дивизион «A» Молдавии по футболу — вторая футбольная лига Молдавии, в ней участвуют 16 команд. Две лучшие команды из первой лиги переводятся в Национальную Дивизия, команды, занявшие 15-е и 16-е места, вылетают в Дивизион «Б».
Выступление клубов
| Сезон | Победитель |
|---|---|
| 1992 | Нистру |
| 1992/93 | Вилия |
| 1993/94 | МХМ-93 |
| 1994/95 | Конструкторул (Кишинёв) |
| 1995/96 | Локомотив (Бессарабка) |
| 1996/97 | Молдова-Газ |
| 1997/98 | Шериф |
| 1998/99 | Зимбру-2 |
| 1999/00 | Шериф-2 |
| 2000/01 | Шериф-2 |
| 2001/02 | Дачия |
| 2002/03 | Тилигул |
| 2003/04 | Стяуа |
| 2004/05 | Динамо (Бендеры) |
| 2005/06 | Зимбру-2 |
| 2006/07 | Зимбру-2 |
| 2007/08 | Шериф-2 |
| 2008/09 | Вииторул |
| 2009/10 | Костулены |
| 2010/11 | Локомотив (Бельцы) |
| 2011/12 | Шериф-2 |
| 2012/13 | Верис |
| 2013/14 | Саксан |
| 2014/15 | Шериф-2 |
| 2015/16[3] | Спикул (Кишкарень) |
Дивизион «Б»
Дивизион «Б» Молдавии по футболу — третья футбольная лига Молдавии, в ней участвуют 32 команды в трёх группах: Север (молд. Nord, 11 команд), Центр (молд. Centru, 11 команд), Юг (молд. Sud, 10 команд).
Кубок Молдавии по футболу
Кубок Молдавии по футболу — одно из основных футбольных соревнований в этой стране. Розыгрыш кубка начался с 1992 года. Нынешним обладателем кубка является клуб Зимбру. Победитель турнира получает право играть в Лиге Европы УЕФА.
Выступление клубов
| Команда | Победители | Финалисты | Победные сезоны |
|---|---|---|---|
| Шериф | 8 | 2 | 1999, 2001, 2002, 2006, 2008, 2009, 2010, 2015 |
| Зимбру | 6 | 2 | 1997, 1998, 2003, 2004, 2007, 2014 |
| Тилигул | 3 | 2 | 1993, 1994, 1995 |
| Тирасполь (Конструкторул) | 3 | 2 | 1996, 2000, 2013 |
| Нистру | 1 | 8 | 2005 |
| Буджак | 1 | - | 1992 |
| Искра-Сталь | 1 | - | 2011 |
| Милсами | 1 | - | 2012 |
| Заря | 1 | 1 | 2016 |
| Дачия | - | 4 | - |
| Динамо | - | 1 | - |
| Олимпия | - | 1 | - |
| ЦСКА-Рапид | - | 1 | - |
| Верис | - | 1 | - |
Суперкубок Молдавии по футболу
Суперкубок Молдавии по футболу — футбольное соревнование Молдавии, состоящее из одного матча, в котором играют обладатель кубка Молдавии и чемпион Молдавии предыдущего сезона. В случае, если кубок и чемпионат выигрывает одна команда суперкубок не разыгрывается. Суперкубок Молдавии проводится с 2003 года на главной арене спортивного комплекса «Шериф».
Выступление клубов
| Сезон | Победитель | Счёт | Финалист |
|---|---|---|---|
| 2003 | Шериф | 3-2 | Зимбру |
| 2004 | Шериф | 1-0 | Зимбру |
| 2005 | Шериф | 4-0 | Нистру |
| 2007 | Шериф | 1-0 | Зимбру |
| 2011 | Дачия | 1-0 | Искра-Сталь |
| 2012 | Милсами | 0-0 (6-5 п.) | Шериф |
| 2013 | Шериф | 2-0 | Тирасполь |
| 2014 | Зимбру | 1-1 (4-3 п.) | Шериф |
| 2015 | Шериф | 3-1 | Милсами |
Сборная Молдавии по футболу
Сборная Молдавии по футболу — национальная футбольная команда, представляющая Молдавию в международных играх. Фактически образовалась после распада СССР и сыграла первую игру против сборной Грузии 2 июля 1991 года.[2] Не участвовала в финальных играх чемпионатов мира и чемпионатов Европы.
Молодёжная сборная Молдавии по футболу
Молодёжная сборная Молдавии по футболу представляет Молдавию на международных соревнованиях по футболу для игроков не старше 21 года. Ни разу не выходила в финальную стадию чемпионатов Европы U-21 и не участвовала в Олимпийских играх. Игроки в основном представляют внутренние клубы чемпионата Молдавии.
Список призёров чемпионата и обладателей кубка Молдавии
* — Суперкубок не проводился, так как Чемпионат и Кубок страны выиграла одна команда.
Коррупция
В 2008 году Президент Молдавской федерации футбола Павел Чебану заявил: коррупции в нашем футболе нет, наш чемпионат чист[4]. Однако, 22 февраля 2012 года Комитет по этике Молдавской федерации футбола отстранил от футбола президента клуба «Сфынтул Георге» Валериу Реницэ и президента и бывшего главного тренера Серджиу Карамана по подозрению в причастности к организации договорных матчей в чемпионате Молдавии. Реницэ был отстранён на пять лет и оштрафован на 15 тысяч долларов США, а Караман на два года и приговорён к штрафу 8 тысяч долларов[5]. Расследование организации договорных матчей было начато на основании заявления семи бывших игроков «Сфынтул Георге»: Иона Рымбу, Александра Время, Евгения Челядника, Петру Ожога, Михаила Плэтикэ, Андрея Препелицэ и Вячеслава Посмака, которые заявили, что Реницэ и Караман просили футболистов отказаться от спортивной борьбы в играх с командами «Дачия», «Зимбру» и «Гагаузия» во второй части чемпионата Молдавии 2010/11[6][7]. В мае 2012 года Национальный арбитражный спортивный суд оставил дисквалификацию Реницэ и Карамана в силе[8].
После полуфинального матча Кубка Молдавии 2011/12 между «Милсами» и «Дачией» депутат от Либерал-демократической партии Молдавии Тудор Делиу заявил, что игра была куплена[9]. Однако прокуратура Молдавии не выявила фактов коррупции[10]. В июне 2012 года футбольный арбитр Геннадий Сиденко заявил, что президент гидигиченского «Рапида» Виктор Остап предлагал ему взятку[11].
13 сентября 2012 года сотрудники Центра по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией провели обыски в офисах четырёх клубов — «Зимбру», «Дачия», «Сфынтул Георге» и «Костулены»[12]. Данные коллективы подозреваются в организации договорных матчей, а также незаконной игре на тотализаторе. Внимание следователей привлекло несколько матчей с участием данных клубов в период с 2010 по 2012 годы, а также подозрительные ставки на тотализаторе, прибыль от которых составила около 100 тысяч евро. Молдавской федерации футбола был нанесён ущерб в 1 млн молдавских леев[13]. Под подозрения попали 48 матчей, проведенных с апреля 2011 года по май 2012 года в чемпионате и Кубке Молдавии, под следствие попали 23 игрока из восьми клубов[14]. В ходе обысков была изъята документация и компьютеры, также обыски были проведены у некоторых футболистов[12].
Были возбуждены два уголовных дела, по пункту 5. ст. 190 Уголовного кодекса Республики Молдова «Мошенничество в особо крупных размерах» и пункту 3 ст. 327 «Злоупотребление властью или служебным положением в интересах организованной преступной группы или преступной организации». Также Центр по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией сообщил, что он проводит проверки по другим клубам страны. Представители четырёх клубов не признали своей вины[12]. Незадолго до этого Президент Молдавии Николае Тимофти встречался с Президентом УЕФА Мишелем Платини и заверил его, что правоохранительные органы Молдавии предпримут меры по искоренению коррупции в местном футболе[7].
В феврале 2013 года Президент клуба «Сфынтул Георге» Валерий Реницэ заявил, что делегаты съезда Молдавской федерации футбола, на котором был избран президент Павел Чебану, были подкуплены. Размер взятки, по его словам составил эквивалент 400 долларов США[15] (на самом деле всем делегатам были вручены презенты от спонсоров и партнеров Федерации футбола, в том числе от оператора сотовой связи, предоставившей телефоны). В марте 2013 года «Олимпия» объявила о снятии с чемпионата Молдавии, дабы привлечь внимание к проблеме коррупции в молдавском футболе[16]. Однако в итоге она продолжила играть, а владелец "Олимпии" принес свои извинения за высказанные обвинения.
В августе 2013 года Национальным центром по борьбе с коррупцией были задержаны тренер Василий Мунжиу и журналист Сергей Беседин, которых обвинили в попытки сдать матча 4 августа между юношеским женскими сборными до 17 лет Молдавии и Латвии. По данным Национального центра по борьбе с коррупцией сборной Молдавии было предложено 100 тысяч леев (8 тысяч долларов США)[17][18]. Информацию предоставила главный тренер юношеской сборной Молдавии до 17 лет Алина Стеценко[19]. Задержанным грозил срок до 7 лет[20]. Спустя год Мунжиу был пожизненно отстранён УЕФА от футбола[21].
В апреле 2014 года Президент кишинёвской «Дачии» обвинил арбитра Петра Стоянова в сдаче матчей и обещал предоставить видео-доказательства[22], однако так не сделал этого.
См. также
Напишите отзыв о статье "Футбол в Молдавии"
Примечания
- ↑ 1 2 [slovari.yandex.ru/~книги/Планета%20Футбол/Молдавия/ Молдавия на яндекс.словари](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2867 дней))
- ↑ 1 2 [www.solei.md/rus/news/sport-futbol-moldova-ucraina/ Спорт. Футбол. Молдова — Украина]
- ↑ [divizia-a.md/news.php?id=1947 "Спикул" получил золотые медали чемпионата Молдовы в Дивизии А]. divizia-a.md (22 мая 2016). Проверено 9 июня 2016.
- ↑ [moldfootball.com/?index=news&news=2815 Павел Чебану: «Коррупции в нашем футболе нет. Наш чемпионат чист!»] / moldfootball.com
- ↑ [esp.md/2012/02/24/skandal-v-futbole-rukovoditeli-kluba-diskvalificirovany-za-dogovornye-matchi Скандал в футболе: руководители клуба дисквалифицированы за договорные матчи] / esp.md
- ↑ [moldova.sports.md/football/national_division/news/22-02-2012/16511/presedintele_de_onoare_al_clubului_sfintul_gheorghe_amendat_cu_15_000_de_dolari Почётный президент «Сфынтул Георге» оштрафован на 15.000 долларов] / sports.md
- ↑ 1 2 [ru.interlic.md/2012-09-13/v-moldove-vozbuzhdeno-dva-ugolovnyh-dela-po-faktam-korrupcii-v-futbole-26427.html В Молдове возбуждено два уголовных дела по фактам коррупции в футболе] / interlic.md
- ↑ [ru.publika.md/link_504341.html Национальный арбитражный спортивный суд: Дисквалификация Реницэ и Карамана остается в силе] / publika.md
- ↑ [esp.md/2012/06/02/deputat-trebuet-obyasnenij-ot-prezidenta-futbolnoj-federacii Депутат требует объяснений от президента футбольной федерации] / esp.md
- ↑ [fcdacia.md/ru/articles/09-07-2013/4550 Прокуратура по борьбе с коррупцией оправдала «Дачию»] / fcdacia.md
- ↑ [ru.publika.md/link_529161.html Сенсационные признания в коррупции в молдавском футболе] / publika.md
- ↑ 1 2 3 [kommersant.md/node/10146 По футболистам пробили из Центра] / kommersant.md
- ↑ [crimemoldova.com/index.php/korruptsiya/1285-prokurory-federacii-futbola-nanesen-ushherb-v-1-million-leev Прокуроры: Федерации футбола нанесен ущерб в 1 миллион леев] / crimemoldova.com
- ↑ [ru.publika.md/link_636661.html Блаттер о том, как бороться с коррупцией в молдавском футболе] / publika.md
- ↑ [ru.publika.md/link_776801.html Реницэ обвинил Чебану в подкупе делегатов съезда ФФМ] / publika.md
- ↑ [rus.delfi.lv/news/sport/worldsport/moldavskij-klub-snyalsya-s-nacionalnogo-chempionata-iz-za-korrupcii.d?id=43116844 Молдавский клуб снялся с национального чемпионата из-за коррупции] / delfi.lv
- ↑ [ru.publika.md/link_986601.html 100 тысяч леев взятки для проигрыша Молдовы в матче с Латвией] / publika.md
- ↑ [rosbalt.ru/exussr/2013/08/08/1162175.html За подкуп молдавской сборной по футболу арестовали журналиста] / rosbalt.ru
- ↑ [m.uefa.com/ru/news/2079568 Принята резолюция о честности игры] / uefa.com
- ↑ [ru.publika.md/link_986881.html Попытка подкупа в молдавском футболе: подозреваемым грозит до семи лет тюрьмы] / publika.md
- ↑ [ru.uefa.org/disciplinary/news/newsid=2055177.html Отлучили Мунжиу] / uefa.org
- ↑ [moldova.sports.md/football/national_division/articles/26-04-2014/59672 Новый факт коррупции в молдавском футболе?] / sports.md
Ссылки
- [www.fmf.md/ сайт Молдавской федерации футбола]
- [moldfootball.com/ сайт о молдавском футболе]
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Футбол в Молдавии
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.
По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.
Уже перед вечером конвойный начальник собрал свою команду и с криком и спорами втеснился в обозы, и пленные, окруженные со всех сторон, вышли на Калужскую дорогу.
Шли очень скоро, не отдыхая, и остановились только, когда уже солнце стало садиться. Обозы надвинулись одни на других, и люди стали готовиться к ночлегу. Все казались сердиты и недовольны. Долго с разных сторон слышались ругательства, злобные крики и драки. Карета, ехавшая сзади конвойных, надвинулась на повозку конвойных и пробила ее дышлом. Несколько солдат с разных сторон сбежались к повозке; одни били по головам лошадей, запряженных в карете, сворачивая их, другие дрались между собой, и Пьер видел, что одного немца тяжело ранили тесаком в голову.
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.
С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.
Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
