Футхо

Футхо
вьетн. Phú Thọ

Страна	Вьетнам
Статус	провинция
Административный центр	Вьетчи
Население (2009)	1 313 926 (20-е место)
Плотность	372,01 чел./км² (26-е место)
Площадь	3 532 км² (38-е место)
Часовой пояс	UTC+7
Код ISO 3166-2	VN-68

Футхо́ (вьетн. Phú Thọ, тьы-ном 富寿) — провинция в северной части Вьетнама, примерно в 80 км от Ханоя. Площадь составляет 3 532 км²; население по данным на 2009 год — 1 313 926 человек. Административный центр — город Вьетчи.

География и климат

Провинция расположена в центральной части северного Вьетнама, на слиянии крупных рек Хонгха (Красная) и Да (Чёрная). На территории Футхо находится национальный парк Суаншон, площадью 150,48 км². На территории парка обитает 282 вида фауны, включая 23 вида амфибий, 30 видов рептилий, 168 видов птиц и 61 вид млекопитающих.

Климат характеризуется как тропический муссонный. Среднегодовая температура составляет 23,5 °С, средний уровень осадков — 1600—1800 мм. Сезон муссонов продолжается с мая по октябрь; самый дождливый месяц — август, самый засушливый — январь.

Население

По данным на 2009 год население провинции составило 1 313 926 человек, средняя плотность населения: 372,01 чел./км². Доля женщин: 51,62 %; мужчин: 48,38 %. Городское населения: 15,97 %.

Административное деление

В административном отношении делится на:

• 1 город провинциального подчинения Вьетчи (Việt Trì),
• 1 город Футхо (Phú Thọ)
• и 11 уездов.

Экономика и транспорт

Основу экономики составляет сельское хозяйство. Важнейшей экспортной культурой является чай.

Через провинцию проходит национальное шоссе № 2 (Куньмин — Ханой); № 32А (Ханой — Хоабинь) и № 32С (Ханой — Лаос). Через Футхо также проходит и железнодорожная ветка их китайского Куньмина в Ханой и долее в Хайфон. Город Вьетчи — крупный речной порт.

Ссылки

• [www.phutho.gov.vn/ Официальный сайт]  (вьетн.)

Отрывок, характеризующий Футхо

Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.