Фучино (озеро)
| Озеро Фучино итал. Lago Fucino, Lago di Celano, лат. Fucinus Lacus | |
| 41°59′42″ с. ш. 13°32′50″ в. д. / 41.99500° с. ш. 13.54722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.99500&mlon=13.54722&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 41°59′42″ с. ш. 13°32′50″ в. д. / 41.99500° с. ш. 13.54722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.99500&mlon=13.54722&zoom=9 (O)] (Я) | |
 | |
| Спутниковый снимок бывшего дна озера Фучино | |
| Страна |  Италия |
| Высота над уровнем моря | 661 м |
| Длина | 17,28 км |
| Ширина | 10,85 км |
| Площадь | 140 км² |
Озеро Фу́чино, Фуци́нское озеро (итал. Lago Fucino, Lago di Celano, лат. Fucinus Lacus) — бывшее озеро в Италии, в провинции Л’Аквила к востоку от Рима, осушенное в 1875 году. Знаменито битвой при Фуцинском озере во время Союзнической войны, 89 г. до н. э., и навмахией, устроенной принцепсом Клавдием в I веке н. э.
Окрестности Фуцинского озера, издревна заселённые племенами марсов, были колонизированы римлянами в поздне-республиканский период. Наиболее известным поселением был Маррувиум — современный Сан-Бенедетто дель Марси. Мелководное озеро, площадью около 140 кв.км., не имело естественного водостока и время от времени затопляло пашни и поселения; заболоченные берега способствовали малярии.
Первые предложения осушить озеро приписываются Юлию Цезарю; помимо экономических целей, проект позволил бы замирить неспокойных марсов. До реальных работ дело дошло только при Клавдии. Для осушения Фучина пришлось прорыть тоннель через холмы Монте Салвиано.
За Фуцинское озеро он взялся в надежде не только на славу, но и на прибыль, так как были люди, обещавшие взять расходы по осушению на себя, чтобы получить за это осушенные поля. Местами перекопав, местами просверлив гору, он соорудил водосток в три мили длиной за одиннадцать лет, хотя тридцать тысяч работников трудились над ним без перерыва.
Светоний, Жизнь двенадцати Цезарей
Император Адриан продолжил начатое Клавдием. Так как канал Адриана прошёл тем же путём, что и незавершённый канал Клавдия, невозможно точно установить, насколько Клавдию удалось достичь цели. Вероятно, что при Клавдии площадь озера сократилась до 90 км², а при Адриане — до 57 км². На этом уровне она поддерживалась до падения Западной Римской империи. После падения Рима заброшенный водосток постепенно зарастал и засорялся, и уже к концу VI века Фуцинское озеро вновь достигло своих исторических размеров.
В 1854 году Алессандро Торлониа приступил к новому проекту осушения озера. Работами последовательно руководили швейцарский инженер Франц де Монтришар, Энрико Бермонт и Александр Брисс. Новый главный канал имел 6,3 км в длину и 21 м в ширину. Кроме него, в осушенной долине было проложено 285 км малых каналов, построено 238 мостов и 4 шлюза. В 1875 озеро было осушено — на этот раз полностью; Торлониа был удостоен княжеского титула и собственности на большую часть новых земель.
Сегодня на месте осушенного озера — плодородные сельскохозяйственные земли, всего 14 000 га, нарезанных на 497 правильных участков по 25 га. Вокруг них расположены города Авеццано, Челано, Луко-дей-Марси и др., а непосредственно на территории бывшего озера, в его центре — единственное городское поселение, Борго Оттомила, окружённое многочисленными фермами. Из долины истекает река Гарильяно.
Напишите отзыв о статье "Фучино (озеро)"
Ссылки
- Фуцинское озеро // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Фучино (озеро)
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.
– И зачем император Александр принял начальство над войсками? К чему это? Война мое ремесло, а его дело царствовать, а не командовать войсками. Зачем он взял на себя такую ответственность?
