Фуэнтес, Норберто
| Норберто Фуэнтес | |
| исп. Norberto Fuentes | |
 Норберто Фуэнтес | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
прозаик, журналист |
| Годы творчества: |
1968 — 2008 |
| Направление: |
реализм |
| Жанр: |
проза, эссе |
| Язык произведений: |
испанский |
| Дебют: |
«Проклятые округа» (1968) |
| Премии: |
Каса де лас Америкас (1968) |
Норберто Фуэнтес (исп. Norberto Fuentes; род. 2 марта 1943, Гавана, Куба) — кубинский журналист и писатель, «прижизненный классик кубинской литературы»[1], в настоящее время проживает в эмиграции в США.
Содержание
Биография
Норберто Фуэнтес родился в Гаване 2 марта 1943 года. Получил степень в области испано-американской литературы в Гаванском университете. Он работал журналистом в газетах «Сегодня» и «Гранма» и сотрудничал с изданиями «Мелла» и «Куба Интернасьональ» (ныне «Куба»). В 1961 году в качестве репортера провёл два года в горах Эскамбрая среди повстанцев, выступивших против режима Фиделя Кастро.
В 1968 году был издан его дебютный сборник рассказов «Проклятые округа» (исп. Condenados de Condado), которые были написаны им о восстании и повстанцах. За свой дебют в том же году он получил литературную премию Каса де лас Америкас[es]. Однако писатель подвергся критике со стороны официальных властей.
В 1971 году он был одним из писателей, проходивших по делу Эберто Падильи, обвинённому в подрывной деятельности за публичную критику режима Фиделя Кастро в здании Союза писателей и художников Кубы. Норберто Фуэнтес был единственным, кто был также обвинён в контрреволюции, но отпущен на свободу. В середине 1970-х годов начал работу над книгой «Хемингуэй на Кубе» (исп. Hemingway en Cuba), которая была издана в 1984 году с предисловием Габриэля Гарсиа-Маркеса. В том же году интервью об Эрнесте Хемингуэе он получил у Фиделя Кастро, лично знакомого с писателем[2].
В 1980-х годах Норберто Фуэнтес был командирован в Анголу в качестве репортёра в дислоцированных в этой стране военных подразделениях Кубы. В итоге им была написана книга «Последнее святилище» (исп. El último santuario), за которую он был удостоен медали Воинов-интернационалистов I класса. В 1988 году писатель был членом кубинской делегации, которая вела переговоры о мирном соглашении, совместно с правительствами Анголы, ЮАР, США и СССР.
Норберто Фуэнтес стал диссидентом в 1989 году после процесса над его другом полковником милиции Антонио де ла Гуардиа и армейским генералом Арнальдо Очоа, которые были признаны виновными в контрабанде наркотиков и казнены. Процесс над ними был инициирован Раулем Кастро, которого самого подозревали в организации наркотрафика на Кубе[1].
В 1993 году писатель попытался бежать с острова на плоту, но был задержан. В следующем году, после голодовки и вмешательства Габриэля Гарсиа-Маркеса, Карлоса Салиса и Фелипе Гонсалеса ему разрешили эмигрировать в США. Уже в эмиграции в 2004 году им была написана вымышленная «Автобиография Фиделя Кастро» (исп. La autobiografía de Fidel Castro). В настоящее время проживает в штатах Флорида и Виргиния и сотрудничает с латиноамериканскими и европейскими изданиями.
Сочинения
- «Проклятые округа» (исп. Condenados de Condado, 2000)
- «Дом преступников» (исп. Cazabandido, части 1963 и 1969; 1970)
- «Единственная позиция» (исп. Posición Uno, 1982)
- «Хемингуэй на Кубе» (исп. Hemingway en Cuba, 1984)
- «Мы подверглись насилию» (исп. Nos impusieron la violencia, 1986)
- «Эрнест Хемигуэй: вновь открытое» (исп. Ernest Hemingway: Redescubierto, 1987)
- «Последнее святилище» (исп. El último santuario, 1992)
- «Нежные кубинские воины» (исп. Dulces guerreros cubanos, 1999)
- «Торговля наркотиками и революционные задачи» (исп. Narcotráfico y tareas revolucionarias, 2002)
- «Автобиография Фиделя Кастро» (исп. La autobiografía de Fidel Castro) — Том I «Другой рай» (исп. El paraíso de los otros, 2004). Том II («Абсолютное и недостаточная мощность» (исп. El poder absoluto e insuficiente, 2007)
- «Последний диссидент» (исп. El último disidente, 2008)
Напишите отзыв о статье "Фуэнтес, Норберто"
Примечания
Источники
- [libretadenorberto.blogspot.de/ Персональный блог Норберто Фуэнтеса] (исп.)
- [www.cubaencuentro.com/usuarios/autores/norberto-fuentes Норберто Фуэнтес на сайте Cubaencuentro] (исп.)
- [elpais.com/tag/norberto_fuentes/a/ Норберто Фуэнтес на сайте El País] (исп.)
Отрывок, характеризующий Фуэнтес, Норберто
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.
От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
