Фьюгейт, Кэрил

Кэрил Энн Фьюгейт
Caril Ann Fugate
Имя при рождении:	Кэрил Энн Фьюгейт
Род деятельности:	Самая юная преступница США, осуждённая за убийство, за всю историю.
Дата рождения:	30 июля 1943(1943-07-30) (80 лет)
Место рождения:	Линкольн, Небраска, США
Гражданство:	США США
Отец:	Мэрион Бартлетт (отчим)
Мать:	Вельда Фьюгейт
Супруг:	Фредерик Клэр

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Кэрил Энн Фьюгейт — самая юная преступница за всю историю США, осуждённая за убийство 1-й степени.

Биография

Кэрил Энн Фьюгейт родилась 30 июля 1943 года в Линкольне, штат Небраска, США. Она была вторым из трёх детей в семье. Жила вместе с матерью Вельдой Фьюгейт, отчимом Мэрионом Бартлеттом и младшей сестрой. В 1956 году, когда ей было 13 лет, начались её отношения с Чарльзом Старквезером (Charles Starkweather), который был на 4,5 года старше её. Вместо того, чтобы окончить школу, страдающий комплексом неполноценности, заиканием, близорукостью и от низкорослости Чарльз с 16 лет работал грузчиком на складе «Western Newspaper Union».

Фьюгейт утверждала, что 21 января 1958 года она пришла домой и обнаружила, что Старквезер застрелил её отчима Мариона Бартлетта (Marion Bartlett) и её мать, Вельду (Velda). Затем Старквезер начал душить её маленькую сводную сестру Бетти Джин (Betty Jean) и убил её ударом ножа либо приклада.

В течение последующих шести дней пара жила в доме, прогоняя прочь всех визитёров под предлогом гриппа, что вызвало подозрения у родственников Фьюгейт. Старквезер и Фьюгейт бежали с места преступления, двигаясь через Небраску. По дороге, по их заверению, они ограбили и убили ещё восемь человек, прежде чем были арестованы 29 января 1958 года.

По-видимому, сообщница Чарльза не просто смотрела, как её возлюбленный разделывается с другими. В одном случае она направила на пару школьников — юношу и девушку — ружьё калибра 410 в машине, пока Старквезер грабил их. Ему удалось обобрать их на $4. После этого школьники были застрелены. Девушка была найдена полураздетой с несколькими ножевыми ранениями в животе, которые были нанесены после выстрела. Соучастники преступления обвиняли друг друга в её убийстве, хотя Старквезер открыто признался в убийстве юноши.

21 ноября 1958 года Фьюгейт была осуждена за два эпизода убийства первой степени и, по крайней мере, за один эпизод угрозы огнестрельным оружием. Жюри не поверило ей, когда она заявила, что Старквезер держал её в заложниках. В ходе разбирательства выяснилось, что шансов сбежать у неё было более чем достаточно. В итоге подружка убийцы была приговорена к пожизненному заключению, без права на условно-досрочное освобождение в течение первых 15 лет, в Исправительном центре для женщин штата Небраска в Йорке, штат Небраска (York, Nebraska). Старквезер был казнён на электрическом стуле в ночь с 24 июня на 25 июня 1959 года. Будучи примерной заключённой, после 17 лет отбывания наказания Фьюгейт была освобождена условно-досрочно в июне 1976 года.

После условно-досрочного освобождения сменила фамилию и проживала в Лансинге, штат Мичиган, где работала санитаркой в местной больнице и не контактировала с прессой. Дала только одно интервью по телефону 8 августа 1996 года. В 2007 Фьюгейт вышла за машиниста и метеоролога Национальной метеорологической службы Фредерика Клэра, который был на 11 лет старше её. После этого они переехали в Страйкер в Огайо.

5 августа 2013 года Фьюгейт с мужем попали в автокатастрофу, где она серьёзно пострадала, но осталась жива, а Фредерик погиб.

Её несанкционированная биография «Кэрил» ('Caril') была написана Нинетт Бивер (Ninette Beaver).

См. также

• Спенсер, Бренда Энн

Отрывок, характеризующий Фьюгейт, Кэрил

– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.