Анджелини, Фьоренцо
| Его Высокопреосвященство кардинал Фьоренцо Анджелини Fiorenzo Angelini | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1947 год — 1954 год | |||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | ||
| |||
| 1 марта 1989 года — 31 декабря 1996 года | |||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | ||
| Предшественник: | пост учреждён | ||
| Преемник: | Кардинал Хавьер Лосано Барраган | ||
| Рождение: | 1 августа 1916 Рим, Королевство Италия | ||
| Смерть: | 22 ноября 2014 (98 лет) Рим, Италия | ||
| Принятие священного сана: | 3 февраля 1940 года | ||
| Епископская хиротония: | 29 июля 1956 года | ||
| Кардинал с: | 28 июня 1991 года | ||
| |||
Фьоренцо Анджелини (итал. Fiorenzo Angelini; 1 августа 1916, Рим — 22 ноября 2014, там же[1]) — итальянский куриальный кардинал. Титулярный епископ Мессене с 27 июня 1956 по 16 февраля 1985. Вспомогательный епископ Рима с 6 января 1977 по 16 февраля 1985. Титулярный архиепископ Мессене c 16 февраля 1985. Про-председатель Папской Комиссии по Пастырскому попечению о работниках здравоохранения с 16 февраля 1985 по 1 марта 1989. Председатель Папского Совета по Пастырскому попечению о работниках здравоохранения с 1 марта 1989 по 31 октября 1996. Кардинал-дьякон с дьяконством S. Spirito in Sassia с 28 июня 1991. Кардинал-священник с титулом церкви pro hac vice S. Spirito in Sassia с 26 февраля 2002.
Содержание
Ранняя жизнь, образование и священство
Получил образование в Папской Римской семинарии, Папском Латеранском университете и на папском теологическом факультете Marianum перед своим рукоположением в священника.
3 февраля 1940 года был рукоположён в Риме. Пастырская работа в Риме с 1940 года по 1956 год и служил капелланом в Azione Cattolica с 1945 года по 1959 год. Анджелини служил папским церемониймейстером с 1947 года по 1954 год, а в течение нескольких месяцев он был делегатом кардинала-викария Рима для римских больниц. Был также коммендатарием титулярной церкви S. Spirito in Sassia
Епископ и ватиканский сановник
27 июня 1956 года Анджелини был назначен титулярным епископом Мессене папой римским Пием XII. Он получил свою епископскую ординацию 29 июля 1956 года, в церкви Святого Игнатия, от кардинала Джузеппе Пиццардо — кардинала-епископа Альбано, секретаря Верховной Священной Конгрегации Священной Канцелярии, префекта Священной Конгрегации Семинарий и Университетов, которому помогали, в сослужении: Луиджи Тралья — титулярный архиепископ Чезареи ди Палестины, наместник Рима и Марио Исмаэле Кастеллано — епископ Вольтерры.
Он основал в 1959 году Ассоциацию итальянских католических докторов и стал её капелланом. Участник Второго Ватиканского Собора (1962—1965). Делегат для больниц кардинала-викария Рима в 1967-1985 годах.
6 января 1977 года папа римский Павел VI назначил его вспомогательным епископом Рима. 16 февраля 1985 года папа римский Иоанн Павел II возвел его в ранг архиепископа и назначил его первым председателем недавно созданной Папской Комиссии по Пастырскому попечению о работниках здравоохранения (своеобразный министр здравоохранения Святого Престола).[2]
Кардинал
Он был возведён в сан кардинал-дьякона с дьяконством S. Spirito in Sassia Иоанном Павлом II на консистории от 28 июня 1991 года. 1 августа 1996 года потерял право участвовать в Конклаве, по достижения им восьмидесятилетнего возраста.
Он удалился с поста председателя Папского Совета по Пастырскому попечению о работниках здравоохранения 31 декабря 1996 года, а 26 февраля 2002 года, он был возведен в сан кардинала-священника, осуществив право установленное для кардиналов-дьяконов после десятилетнего пребывания их в этом сане. Анджелини призвал к открытию дела по беатификации французского генетика Жерома Лежена.[3]
Анджелини и папа римский Пий XII
Анджелини пожизненный поклонник папы римского Пия XII. В 1959 году Анджелини издал медицинское богословское заявление последнего папы римского, единственной систематической компиляции медицинских речей и позиций папы римского Пия XII в Pio XII Discorsi Ai Medici.[4] Он поборник дела по канонизации Пия XII.[5]. Анджелини был назначен епископом Пием XII в 1956 года, но не получал красную шапку до 1991 года. В 1992 году в проповеди в соборе Святого Петра в годовщину смерти папы римского Анджелини заявил, что его карьера пострадала из-за его дружественных убеждений папы римского Пия XII.
Разное
Друг знаменитого итальянского государственного и политического деятеля Джулио Андреотти, о котором в 2008 был снят фильм «Изумительный», где в одной из ролей показан кардинал Анджелини.[6]
C 28 июля 2013 года, после смерти кардинала Эрсилио Тонини, и до 22 февраля 2014 года Анджелини являлся старейшим кардиналом Римско-католической Церкви, пока Папа Франциск не возвёл в кардиналы бывшего секретаря Папы Иоанна XXIII монсеньора Лориса Каповиллу.
Также кардинал Анджелини являлся одним из старейших среди кардиналов по епископской хиротонии, 29 июля 2014 года он отпраздновал 58 годовщину своей епископской хиротонии. Соответственно в епископском сане он служил при Пие XII, Иоанне XXIII, Павле VI, Иоанне Павле I, Иоанне Павле II, Бенедикте XVI и Франциске.
Напишите отзыв о статье "Анджелини, Фьоренцо"
Примечания
- ↑ [www.avvenire.it/Chiesa/Pagine/morto-cardinale-fiorenzao-angelini.aspx Addio al cardinale Fiorenzo Angelini] (итал.)
- ↑ [ricerca.repubblica.it/repubblica/archivio/repubblica/1993/10/12/angelini-il-richelieu-delle-medicine.html Ришелье медицины]
- ↑ Чему верят кардиналы. [www.cardinalrating.com/cardinal_161__article_1222.htm Французского генетика-пролайфера Жерома Лежена нужно рассмотреть для католической беатификации] 15 апреля 2005
- ↑ Ediziono Orrizonte Medico,Roma, 1959
- ↑ Католические международные новости. [www.cwnews.com/data/stories/cns/0602448.htm Безотлагательный смысл: Сторонники папы римского Пия XII ждут продвижения дела] 28 апреля 2006 года
- ↑ [www.imdb.com/title/tt1023490/fullcredits Фильм Divo, Il (2008)]
| Предшественник: ? |
Церемониймейстер Папского двора 1947 — 1954 |
Преемник: ? |
| Предшественник: пост учреждён |
Председатель Папского Совета по Пастырскому попечению о работниках здравоохранения 16 февраля 1985 — 31 декабря 1996 |
Преемник: кардинал Хавьер Лосано Барраган |
| Предшественник: кардинал Эрсилио Тонини |
Старейший живущий кардинал Римско-католической Церкви 28 июля 2013 — 22 февраля 2014 |
Преемник: кардинал Лорис Франческо Каповилла |
Отрывок, характеризующий Анджелини, Фьоренцо
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…
Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.
Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
