Фанфик

Фанфи́к — жаргонизм, обозначающий любительское сочинение по мотивам популярных оригинальных литературных произведений, произведений киноискусства (кинофильмов, телесериалов, аниме и т. п.), комиксов (в том числе — манги), а также компьютерных игр и т. д. Авторами подобных сочинений — фикра́йтерами (англ. Fic-writer [fɪk’raɪtər]), — как правило, становятся поклонники оригинальных произведений. Обычно фанфики создаются на некоммерческой основе (для чтения другими поклонниками).

Понятие произошло от англ. Fan fiction [ˈfænˈfɪkʃ(ə)n] — фан-литература, фан-проза. Встречаются также жаргонизмы «фэн фи́кш(э)н», «фэн-фи́кш(э)н», «фанфикшн», «фэнфик», «ФФ» или просто «фик».

История

Предшественники

«Завещание Крессиды» (The Testament of Cresseid) Роберта Генрисона можно рассматривать как очень раннюю форму фанфика. История основана на поэме «Троил и Крессида» (Troilus and Criseyde) Джеффри Чосера и, как и большинство фанфиков, создана, чтобы заполнить бреши в оригинальной работе. В своём рассказе Генрисон ввёл трагическую концовку со смертью Крессиды, поскольку её трагическая судьба не была упомянута в Чосеровской версии произведения.

Возрастающая популярность новеллы Сэмюэля Ричардсона «Памела, или Награждённая добродетель» благодаря ещё слабо развитым законам о копировании творчества привела к публикации ряда неавторизированных сиквелов. Так же, как и фанфики, эти сиквелы дополняли историю жизни Памелы, рассказывая о событиях после новеллы.

Шарлотта Бронте и её сёстры написали много историй и новелл, детализирующих фантастические приключения Артура Уэллсли, первого герцога Веллингтона, и двух его сыновей: Артура и Чарльза. Последующие рассказы были сфокусированы на его сыне Артуре, который стал почти супергероической фигурой, герцогом Заморной. Юношеские произведения Бронте являются ранним образцом «фанфиков о реальных людях».

На рубеже XX века мир посмотрел с новой стороны на произведение Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес»: на его основе были созданы пародии такими авторами, как Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт и Эдит Несбит. В придачу поклонниками Артура Конан Дойля было написано несколько версий «Приключений Шерлока Холмса».

Современное представление

Незадолго до начала 1965-го года выражение «Fan fiction» было использовано в фэндоме научной фантастики, чтобы обозначить самостоятельное произведение (хоть и любительское, но выполненное в жанре научной фантастики и опубликованное в научно-фантастическом журнале) как отрасль, отличающуюся от общепринятой художественной литературы, созданной профессиональными писателями; или разновидность художественного творчества поклонников искусства, основанную на каком-то фэндоме.

Как бы то ни было, современное понятие фанфика — как художественного воплощения какого-то фэндома посредством интерпретации собственных фантазий поклонников — было популяризовано и получило чёткое определение именно благодаря фэндому по «Звёздному пути» и научно-фантастическим журналам по нему, опубликованным в 1960-х годах. Первый научно-фантастический журнал «Spockanalia» (1967-й год) содержал фанфик. Много поклонников последовали этому примеру. Такие научно-фантастические журналы производились с помощью единичной печати, мимеографов и распространялись посредством почты между другими поклонниками или продавались на съездах по научно-фантастической тематике за незначительную цену, которая лишь покрывала потраченные расходы. В отличие от других аспектов фэндома, девушки доминируют среди авторов фанфиков: в 1970-м году из написанных по «Звёздному пути» фанфиков в 83 % случаев авторами были девушки, а в 1973-м году — в 90 %. Один учёный как-то подметил, что фанфики «предназначены для удовлетворения потребности преимущественно женской аудитории в художественных повествованиях, которые выходят за рамки обыденной киноиндустрии».

Японские додзинси

Также около 1960—1970-х годов аналогичная тенденция началась и в Японии. В те времена стали популярны любительские манга и новеллы, известные как додзинси, широко распространённые в кругах додзин (японский термин, обозначающий группу людей, объединённую общими интересами, хобби и т. п.). Большинство из этих додзинси были созданы на основе существующей манги, аниме, франшизах компьютерных игр.

Авторские права

Распространение фанфиков в некоторых странах может рассматриваться как нарушение авторских прав создателей оригинальных произведений, что ограничивает коммерческую ценность такого рода творчества. Именно поэтому фикрайтеры указывают правообладателя — автора оригинала, которому принадлежат все права на использованных персонажей или художественный мир, не претендуя на какое бы то ни было извлечение прибыли из этого творчества. А подавляющее большинство подобных произведений создаются просто для забавы (или вообще ради шутки), редко доходя до «настоящей» публикации в серьёзном издательстве.

Творческие перспективы

Фанфики являются смежной разновидностью творчества и включают в себя как элементы оригинального мира, так и вымысел фикрайтера, выходящий за каноны оригинала. Поскольку большинство фанфиков ориентированы на чтение другими поклонниками, то зачастую предполагается, что читатель должен быть ознакомлен с оригинальным произведением искусства.

«Fanfiction» — это то, как бы выглядела литература в пост-апокалиптическом мире, если бы была заново изобретена кучкой талантливых фанатов поп-культуры, запертых в бункере. Они делают это не ради денег. Совсем не для этого. Писатели пишут и выкладывают в интернет своё творчество ради собственного удовольствия. Они — обычные поклонники, но не молчаливые диванные потребители медиа. Культура обращается к ним, и они отвечают ей на её же собственном языке.

Оригинальный текст (англ.)  

Fanfiction is what literature might look like if it were reinvented from scratch after a nuclear apocalypse by a band of brilliant pop-culture junkies trapped in a sealed bunker. They don't do it for money. That's not what it's about. The writers write it and put it up online just for the satisfaction. They're fans, but they're not silent, couchbound consumers of media. The culture talks to them, and they talk back to the culture in its own language.

— Лев Гроссман, TIME, 18 июля, 2011-й год.

Профессор литературы Генри Дженкинс так объясняет взаимосвязь между трансмедийными повествованиями и фанфиками:

Энциклопедические амбиции трансмедийных повествований часто приводят к тому, что в сюжете существуют некие пробелы, несостыковки или недосказанности, которые подразумевают эпизод, о котором нельзя рассказать более подробно, а ограничиваются лишь намёками. Поэтому увлечённые поклонники имеют стимул, чтобы продолжить или более тщательно продумать эти эпизоды сюжета с помощью своего воображения, что, в конце-концов, выливается в их собственное творение. «Fanfiction» можно рассматривать как неавторизированное дополнение к медиа франшизам, порождённое желанием «заполнить бреши», которые они открыли в сюжете оригинального произведения искусства.

Оригинальный текст (англ.)  

The encyclopedic ambitions of transmedia texts often results in what might be seen as gaps or excesses in the unfolding of the story: that is, they introduce potential plots which can not be fully told or extra details which hint at more than can be revealed. Readers, thus, have a strong incentive to continue to elaborate on these story elements, working them over through their speculations, until they take on a life of their own. Fan fiction can be seen as an unauthorized expansion of these media franchises into new directions which reflect the reader's desire to "fill in the gaps" they have discovered in the commercially produced material.

Разновидности фанфиков

Это лишь некоторые примеры фиков из англоязычной субкультуры. В реальности каждый автор может создать собственный тип фанфика, поэтому разновидностей настолько много, что их не перечислить.

По характеру отношений

• «Curtain story» — рассказ, как правило, «Slash», в котором пара ведёт себя преувеличенно по-домашнему, к примеру, отправляется в магазин покупать мягкую мебель.
• «Domestic disciplin» — фанфик, в котором присутствуют телесные наказания. Как правило, в таких фанфиках один из сексуальных партнёров избивает другого, когда тот (та) делает что-то неправильно.
• «Alternate Pairing» («Shipping») — фанфик, в котором описываются романтические или сексуальные отношения пар, которые по канонам оригинального произведения не испытывают друг к другу любовных чувств.
• «Слэш» — разновидность «Alternate Pairing», в котором присутствуют романтические или сексуальные отношения между представителями одного пола.
• «Femslash» («Femmeslash», «Fem», «Saffic») — фанфик, в котором описаны романтические или сексуальные отношения между женскими персонажами.
• «Fluff» — это тёплые, ничем не омрачённые отношения между персонажами.
• «Het» («Heterosexual», «Shipping») — сюжет в основном фокусируется на романтических или сексуальных отношениях между разнополыми героями. При этом он может колебаться от непринуждённой романтики до откровенной эротики.
• «Smarm» — фанфик, в котором один персонаж дает понять, словом или делом, как важна для него дружба (без намека на романтические или сексуальные отношения) с другим персонажем.
• «Gen» (от англ. general audience) — любовная линия отсутствует или малозначимая.
• «Grapefruit» — обозначает фанфик, в котором присутствует насилие или принуждение к сексуальному акту.
• «Lemon» — содержит сцены откровенного сексуального характера, «Lemon» с преимущественным упором на сексуальные сцены с минимальным сюжетом относится к «PWP».
• «Lime» — тот же «Lemon», который прошёл цензуру и более имеет сцены эротического, чем порнографического характера.
• «PWP» (от англ. Porn without Plot — порнография без сюжета или от англ. Plot, what Plot? — Сюжет? Какой сюжет? — бессюжетная порнография, незатейливый минимальный сюжет, где основной упор делается на постельные сцены.
• «UST» (англ. Unresolved Sexual Tension) — герои испытывают влечение друг к другу, но по каким-либо причинам не вступают в сексуальный контакт или даже в открытое романтическое взаимодействие.
• «Vanilla» — фанфик, описывающий сексуальные отношения без BDSM (садомазохистские мотивы).

По способу создания

• «Сrossover» — фанфик, в котором используются реалии нескольких фэндомов одновременно.
• «Filk» — фанфик в виде песни.
• «POV» (от англ. Point of view) — повествование от первого лица одного из героев.
• «Profic» — профессиональные художественные произведения, в которых различные авторы описывают приключения героев в мире, созданном кем-то другим. «Profic» пишутся с целью извлечения прибыли, продаются в книжных магазинах и противопоставляются фанфикшену. В качестве примера можно привести книжные серии по вселенным «Dragonlance», «Star Wars», «Warhammer», или любой другой коммерчески успешной вселенной, авторы которой допускают франчайзинг.
• «Round robin» — фанфик, созданный группой авторов, каждый из которых по очереди пишет свой кусочек. Как правило, они отличаются резким переходом между частями и несогласованностью стиля.
• «RPF» (англ. real person fiction) — героями данных произведений являются реально существующие люди, как правило, знаменитости.
• «RPS» (англ. real person slash) — описываются гомосексуальные отношения между реальными людьми, не заявлявшими открыто о своей гомосексуальной ориентации.
• «Self-insert» («Author character»)— так называют случаи, когда автор тем или иным образом «вписывает» себя в контекст своего фанфика.
• «Song-fic» — фанфик, в котором часто используется какая-либо песня (не авторства создателя фанфика).
• «TWT» — в фанфике нарушена временная последовательность действия.

По соответствию оригиналу

• «AU» (от англ. Alternative Universal) — есть значимые расхождения и противоречия с каноном оригинала.
• «NO-AU» — расхождений с миром оригинала нет, или они спорны, либо малозначимые.
• «Original fanfiction» — иногда так называют любительские произведения, которые совсем не затрагивают ни один из фэндомов или же имеют очень малую и косвенную взаимосвязь.
• «Uber Fanfiction» «Uberfic» — разновидность фанфика, очень приближённая к «Original fanfiction», но имеет большую связь с оригиналом. К примеру, фикрайтер использует в своём ФФ Ксену и её подругу Габриэль, хотя, кроме имён и дружеских отношений, всё остальное в фанфике — полностью вымысел фикрайтера, не имеющий никакого отношения к канонам оригинала.
• «OOC» (от англ. Out Of Character) — есть значимые расхождения и противоречия с характерами персонажей оригинального произведения.
• «OC» (от англ. Original Character) — фанфик, в котором фикрайтер создаёт уникальный образ персонажа, не входящий ни в один из фэндомов. Как правило, такие персонажи являются вторичными по отношению к фэндомным персонажам и часто взаимодействуют с ними, помогая преодолеть препятствия. Уникальные персонажи являются загадочными и не предсказуемыми, при этом совсем не похожи на образ «Мэри Сью».
• «OFC» (от англ. Original Female Character) — фанфик, в котором фикрайтер создаёт уникальный образ женского персонажа.
• «OMC» (от англ. Original Male Character) — фанфик, в котором фикрайтер создаёт уникальный образ мужского персонажа.
• «Мэри Сью» (англ. Mary Sue), иногда «Мэрисья» или «Машка» — персонаж, согласно общему мнению, являющийся воплощением либо самого автора, либо того, какой автор хотела бы быть (явление присуще, как правило, женским фанфикам). Мэри Сью обычно сногсшибательно прекрасны и неописуемо умны. Как правило, у них весьма необычный цвет глаз и волос, сложное мелодично звучащее имя, бурное прошлое и сверхъестественные способности. Обычно они появляются, затмевают всех прочих героев, ложатся в постель с героями канона, привлекательными для автора, а затем спасают мир. Вслед за спасением мира они либо выходят за канонического героя замуж, либо погибают героической смертью. Мэри Сью является пренебрежительным определением.
• «Марти Стью», он же «Марти Стю» (англ. Marty Stu) или «Морис Стю» (англ. Maurice Stu) (возможны любые мужские имена: Герти, Мэтти, вариации фамилий — Сью и Стю, иногда встречается пренебрежительный вариант Мерисей) — мужская ипостась Мэри Сью. Появляется затем, чтобы очаровать героиню. Встречается несколько реже средней Мэри Сью. Встречаются гетеро- и гомосексуальные Марти Сью.

По сюжету

• «Angst» — это сильные переживания, физические, но чаще духовные страдания персонажа, в фанфике присутствуют депрессивные мотивы и какие-то драматические события.
• «Dark», «Darkfic» — рассказ с огромным количеством смертей и жестокостей.
• «Deathfic» — фанфик, в котором один или несколько героев умирают.
• «Established Relationship» — описывает установившиеся отношения между героями.
• «Hurt/comfort» — фанфик, в котором один персонаж, так или иначе, страдает, а другой приходит ему на помощь.
• «Continuation» — продолжение оригинального произведения.

По размеру

• «Ficlet» — короткий одночастный фанфик.
• «Drabble» — отрывок. Часто просто сцена, зарисовка, описание персонажа. Иногда под этим подразумевают короткую (в сто слов) историю, имеющую двойной подтекст и/или неожиданный конец.
• «Vignette» — очень короткая история, включающая в себя какую-то одну мысль (описание чувств, внутренний монолог, небольшое событие).

Смежные жанры

По мере роста возможностей поклонников произведений искусства, вызванного общим техническим прогрессом, качественные фанфики постепенно перестают ограничивать себя рамками одного только литературного творчества. Известен, например, короткометражный фильм «Star Wars: Revelations», снятый Panic Struck Productions на высоком техническом уровне по мотивам сюжета «Звёздных Войн» — это фанфильм.

Другим видом творчества фанов, напоминающим фанфикшен, является фан-арт — рисование изображений по мотивам популярной живописи или мультипликации, создание новых художественных образов полюбившихся персонажей.

Литература

• Николай Калиниченко Отражения отражений // Если : журнал. — Москва: Любимая книга, 2012. — № 11. — С. 263-268. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0136-0140&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0136-0140].

Отрывок, характеризующий Фанфик

– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
«Куда он ушел? Где он теперь?..»

Когда одетое, обмытое тело лежало в гробу на столе, все подходили к нему прощаться, и все плакали.
Николушка плакал от страдальческого недоумения, разрывавшего его сердце. Графиня и Соня плакали от жалости к Наташе и о том, что его нет больше. Старый граф плакал о том, что скоро, он чувствовал, и ему предстояло сделать тот же страшный шаг.
Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личного горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними.



Для человеческого ума недоступна совокупность причин явлений. Но потребность отыскивать причины вложена в душу человека. И человеческий ум, не вникнувши в бесчисленность и сложность условий явлений, из которых каждое отдельно может представляться причиною, хватается за первое, самое понятное сближение и говорит: вот причина. В исторических событиях (где предметом наблюдения суть действия людей) самым первобытным сближением представляется воля богов, потом воля тех людей, которые стоят на самом видном историческом месте, – исторических героев. Но стоит только вникнуть в сущность каждого исторического события, то есть в деятельность всей массы людей, участвовавших в событии, чтобы убедиться, что воля исторического героя не только не руководит действиями масс, но сама постоянно руководима. Казалось бы, все равно понимать значение исторического события так или иначе. Но между человеком, который говорит, что народы Запада пошли на Восток, потому что Наполеон захотел этого, и человеком, который говорит, что это совершилось, потому что должно было совершиться, существует то же различие, которое существовало между людьми, утверждавшими, что земля стоит твердо и планеты движутся вокруг нее, и теми, которые говорили, что они не знают, на чем держится земля, но знают, что есть законы, управляющие движением и ее, и других планет. Причин исторического события – нет и не может быть, кроме единственной причины всех причин. Но есть законы, управляющие событиями, отчасти неизвестные, отчасти нащупываемые нами. Открытие этих законов возможно только тогда, когда мы вполне отрешимся от отыскиванья причин в воле одного человека, точно так же, как открытие законов движения планет стало возможно только тогда, когда люди отрешились от представления утвержденности земли.

После Бородинского сражения, занятия неприятелем Москвы и сожжения ее, важнейшим эпизодом войны 1812 года историки признают движение русской армии с Рязанской на Калужскую дорогу и к Тарутинскому лагерю – так называемый фланговый марш за Красной Пахрой. Историки приписывают славу этого гениального подвига различным лицам и спорят о том, кому, собственно, она принадлежит. Даже иностранные, даже французские историки признают гениальность русских полководцев, говоря об этом фланговом марше. Но почему военные писатели, а за ними и все, полагают, что этот фланговый марш есть весьма глубокомысленное изобретение какого нибудь одного лица, спасшее Россию и погубившее Наполеона, – весьма трудно понять. Во первых, трудно понять, в чем состоит глубокомыслие и гениальность этого движения; ибо для того, чтобы догадаться, что самое лучшее положение армии (когда ее не атакуют) находиться там, где больше продовольствия, – не нужно большого умственного напряжения. И каждый, даже глупый тринадцатилетний мальчик, без труда мог догадаться, что в 1812 году самое выгодное положение армии, после отступления от Москвы, было на Калужской дороге. Итак, нельзя понять, во первых, какими умозаключениями доходят историки до того, чтобы видеть что то глубокомысленное в этом маневре. Во вторых, еще труднее понять, в чем именно историки видят спасительность этого маневра для русских и пагубность его для французов; ибо фланговый марш этот, при других, предшествующих, сопутствовавших и последовавших обстоятельствах, мог быть пагубным для русского и спасительным для французского войска. Если с того времени, как совершилось это движение, положение русского войска стало улучшаться, то из этого никак не следует, чтобы это движение было тому причиною.
Этот фланговый марш не только не мог бы принести какие нибудь выгоды, но мог бы погубить русскую армию, ежели бы при том не было совпадения других условий. Что бы было, если бы не сгорела Москва? Если бы Мюрат не потерял из виду русских? Если бы Наполеон не находился в бездействии? Если бы под Красной Пахрой русская армия, по совету Бенигсена и Барклая, дала бы сражение? Что бы было, если бы французы атаковали русских, когда они шли за Пахрой? Что бы было, если бы впоследствии Наполеон, подойдя к Тарутину, атаковал бы русских хотя бы с одной десятой долей той энергии, с которой он атаковал в Смоленске? Что бы было, если бы французы пошли на Петербург?.. При всех этих предположениях спасительность флангового марша могла перейти в пагубность.
В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Если бы представить себе не гениальных полководцев во главе русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.
В месяц грабежа французского войска в Москве и спокойной стоянки русского войска под Тарутиным совершилось изменение в отношении силы обоих войск (духа и численности), вследствие которого преимущество силы оказалось на стороне русских. Несмотря на то, что положение французского войска и его численность были неизвестны русским, как скоро изменилось отношение, необходимость наступления тотчас же выразилась в бесчисленном количестве признаков. Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения, приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, что делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор, пока французы были в Москве, и (главное) неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь и преимущество находится на нашей стороне. Существенное отношение сил изменилось, и наступление стало необходимым. И тотчас же, так же верно, как начинают бить и играть в часах куранты, когда стрелка совершила полный круг, в высших сферах, соответственно существенному изменению сил, отразилось усиленное движение, шипение и игра курантов.