Фюрстенберги (княжеский род)

Эта статья — о швабском княжеском роде. Об одноимённом вестфальском роде см. Фюрстенберги (баронский род).

Фюрстенбе́рги, в старину Фирштемберги (нем. Fürstenberg) — княжеский род из Швабии, назвавшийся именем родового замка (нем.) (топоним переводится как «княжья гора»).

Фюрстенберги выводят своё происхождение от графов Ураха, которые ещё в XI веке занимали епископские кафедры в Страсбурге и Шпейере. Старшая ветвь этого рода до середины XV века владела графствами Фрайбург и Нойенбург, которые после смерти последнего из Урахов были унаследованы Церингенами (а затем Лонгвилями).

Генрих, граф Фрайбургский, (1215—1284) с 1250 года стал титуловаться графом фон Фюрстенберг — по имени родового замка Фюрстенберг (нем.), близ Нойдингена, в Шварцвальде. Его потомки возвысились на службе у Габсбургов во время Тридцатилетней войны. В те годы двое Фюрстенбергов занимали епископскую кафедру в Страсбурге.

Фюрстенберги также владели замком Энтенбург. В 1614 г. в семейные владения влилось ландграфство Штюлинген. В 1488 г. Фюрстенберги возвели дворец Донауэшинген, коий с 1723 года и доныне служит их главной резиденцией. Княжеского титула глава рода Фюрстенберг был удостоен в 1716 году.

В 1806 г. Княжество Фюрстенберг (Fürstentum Fürstenberg) было ликвидировано «наглой волею» Наполеона I.

Князья Фюрстенберг состоят в родстве с Фрайхерен-фон-Фюрстенбергами из Вестфалии.

Вплоть до 1918 года Фюрстенберги владели обширной недвижимостью в Шварцвальде, верховьях Рейна, по берегам Боденского озера и в Швабском Альбе, а также в Австрии и Чехии.

Виднейшие представители

• Граф Эгон VIII фон Фюрстенберг-Хейлигенберг, баварский Фельдмаршал, полководец Германской Католической Лиги во время Тридцатилетней войны. Во время осады Лейпцига 14 сентября 1631 г. командовал правым крылом имперской армии генерала Тилли.
• Князь Антон Эгон Фюрстенберг (1656—1716) — управляющий Саксонией в период пребывания Августа Сильного на троне Речи Посполитой, 23-й кавалер ордена Св. Андрея Первозванного.
• Князь Карл Алоиз Фюрстенберг (1760—1799) — австрийский фельдмаршал, в расцвете сил сложивший голову при Штокахе. При роспуске Священной Римской империи его семейство было медиатизовано.
• Из современных представителей рода Фюрстенбергов известны Эгон и Ира (брат и сестра) — немецкие модельеры и дизайнеры. Их матерью была сестра итальянского промышленника Джованни Аньелли. Модельером является и бывшая жена принца Эгона, Диана фон Фюрстенберг.

Резиденции

Центрами владений Фюрстенбергов были города Хайлигенберг, Месскирх и Донауэшинген, из которых последний стал их главной резиденцией при первом князе Фюрстенберге.

• Schloss-ortenberg.jpg

  Замок в Ортенберге

• Wildenstein-gedreht-geschnitten.JPG

  Замок швабских Фюрстенбергов под Донауэшингеном

• SchlossMesskirchSued.JPG

  Ренессансный замок в Месскирхе

• Eingang Heiligenberg.jpg

  Замок швабских Фюрстенбергов в Хайлигенберге

• Krivoklat castle Czech Republic.JPG

  Замок Пюрглиц в Чехии

Ссылки

• [genealogy.euweb.cz/furstbg/furstenbg1.html Родословное древо швабских Фюрстенбергов]

Примечания

.

Библиография

• Ernst Münch, Karl Fickler: Geschichte des Hauses und des Landes Fürstenberg. Band 4, Karlsruhe 1847.
• Karl Siegfried Bader: Fürstenberg. In: Neue Deutsche Biographie (NDB). Band 5, Duncker & Humblot, Berlin 1961.
• Martin Leonhard: Fürstenberg, von im Historischen Lexikon der Schweiz.
• Constantin von Wurzbach: Fürstenberg. In: Biographisches Lexikon des Kaiserthums Oesterreich. Band 5, Verlag L. C. Zamarski, Wien 1859.
• Fürstenberg. In: Zedlers Universal-Lexicon. Band 9, Leipzig 1735.
• Fürstenberg (schwäbisches Adelsgeschlecht). In: Meyers Konversations-Lexikon. 4. Auflage. Band 6, Bibliographisches Institut, Leipzig 1885–1892.

Отрывок, характеризующий Фюрстенберги (княжеский род)

– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.