Фёдор Александрович (сын Александра Тверского)

Фёдор Александрович (1-я пол. 1320-х — 28 октября 1339) — сын князя Александра Михайловича Тверского, убитый вместе с ним в Орде.

Биография

Фёдор был вторым сыном князя Александра (старший, Лев, родился в 1320 и умер в 1322 году). Родился он, вероятно, через год или несколько после Льва: впервые летопись упоминает о нём в 1336 году как о юном, но уже способном на самостоятельные действия княжиче.

После Тверского восстания 1327 года Александр Михайлович вместе с семьёй бежал во Псков и стал там князем. Однако он скучал по Твери и боялся, что если не вернётся обратно, дети его станут изгоями. Александр послал Фёдора в Орду, чтобы узнать, можно ли как-то умилостивить хана Узбека. В 1336 году Фёдор благополучно возвратился вместе с монгольским послом и привёз хорошие вести. Тогда Александр сам отправился в Орду, выхлопотал прощение Узбека и даже получил обратно Тверское княжество (1338).

Однако, узнав об этом, враг Александра Великий князь Владимирский Иван Калита отправился в Орду и оговорил его перед ханом Узбеком. Узбек вновь вызвал Александра Михайловича к себе в ставку. И хотя ханский посол уверял его в благосклонности хана, князь Александр почувствовал опасность и для начала отправил в Орду Фёдора, чтобы тот выяснил настроение Узбека. Однако Александр Михайлович получил новый зов от хана и вынужден был ехать сам.

Встретив отца, Фёдор сообщил ему, что дела идут плохо. Александр ответил на это: «Да будет воля Божия!» Он отнёс хану и всему его двору богатые дары, но они были приняты с мрачным безмолвием. В течение месяца Александр и Фёдор жили в Орде, молились и ждали своей участи. Некоторые приближённые Узбека и даже его жена пробовали вступиться за тверского князя, но Иван Калита прислал в Орду двух своих сыновей, и их слова решили дело. Узбек приговорил Александра к смерти.

Поняв, что гибель неизбежна, Александр и Фёдор причастились Святых Тайн и обняли верных слуг. Вскоре к ним вошли отроки и с плачем объявили о приближении палачей. Александр и Фёдор сами вышли навстречу к убийцам. Им отрубили головы, а затем «разняли по суставам». По преданию, перед смертью Фёдор проклял находившегося в орде сына Калиты Семёна Гордого (позже все шесть сыновей Семёна умерли в младенчестве и он не оставил наследников).

Растерзанные тела их были привезены во Владимир, где их отпел митрополит Феогност, а затем погребены в Твери, в церкви Святого Спаса.

Впоследствии Александр Михайлович и его сын Фёдор были канонизированы Православной церковью в лике Святых Мучеников.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Литература

• Карамзин Н.М. [www.magister.msk.ru/library/history/karamzin/kar04_09.htm История Государства Российского.] — Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1995
• Соловьёв С. М. [www.magister.msk.ru/library/history/solov/solv03p5.htm История России с древнейших времен]

Отрывок, характеризующий Фёдор Александрович (сын Александра Тверского)

Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.