Бакунин, Фёдор Алексеевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Фёдор Алексеевич Бакунин»)
Перейти к: навигация, поиск
Фёдор Алексеевич Бакунин
Дата рождения

2 марта 1898(1898-03-02)

Место рождения

деревня Старое Ильмово Казанская губерния, Российская империя

Дата смерти

22 января 1984(1984-01-22) (85 лет)

Место смерти

Краснодар, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Годы службы

1917
1919 — 1947

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Командовал

61-й стрелковый корпус,
10-й стрелковый корпус,
63-й стрелковый корпус

Сражения/войны

Гражданская война в России,
Великая Отечественная война

Награды и премии

Фёдор Алексе́евич Баку́нин (2 марта 1898 года — 22 января 1984 года) — советский военачальник, командир 61-го стрелкового корпуса, героически оборонявшего Могилёв в июле 1941 года, генерал-майор.





Биография

Фёдор Алексеевич Бакунин родился 2 марта 1898 года в деревне Старое Ильмово ныне Черемшанского района Татарстана.

С февраля по октябрь 1917 года проходил службу рядовым лейб-гвардии Семёновского полка российской армии. В Красной Армии с 1919 года. В Гражданскую войну командовал взводом, батальоном. Участвовал в боях против войск адмирала А. В. Колчака. В 1921 году окончил 2-е Сибирские пехотные курсы, а в 1923 году — Высшую объединённую военную пехотную школу. Прошёл путь от командира роты до командира полка. В марте 1938 года назначен командиром 11-й стрелковой дивизии, в феврале 1939 года — командиром 2-го стрелкового корпуса, в январе 1940 года — командиром 61-го стрелкового корпуса.

В начале Великой Отечественной войны корпус Бакунина в составе 20-й и 13-й армий участвовал в Смоленском сражении. Заняв оборону в районе Могилёва, корпус вскоре был окружён и на протяжении 2 недель сражался в изоляции, отвлекая тем самым значительные силы немецких войск от наступления на Москву. В конце июля Ф. А. Бакунину во главе группы из 140 человек удалось вырваться из окружения, после чего он находился в распоряжении Западного фронта и Главного Управления кадров НКО. В декабре 1941 года назначен старшим преподавателем тактики в Военной академии имени М. В. Фрунзе.

Осенью 1943 года Фёдор Алексеевич добился направления на фронт и в ноябре был назначен командиром 10-го стрелкового корпуса, действовавшего в составе 51-й армии 4-го Украинского фронта. С 20 мая 1944 года — командир 63-го стрелкового корпуса той же армии. Под руководством генерал-лейтенанта Бакунина корпус участвовал в Белорусской и Прибалтийской наступательных операциях. За умелую организацию наступления, смелое применение обходного манёвра награждён орденом Кутузова 2-й степени.

После войны продолжал командовать 63-м стрелковым корпусом. С 1947 года — в отставке.

Фёдор Алексеевич Бакунин скончался 22 января 1984 года в Краснодаре.

Награды

Напишите отзыв о статье "Бакунин, Фёдор Алексеевич"

Литература

  • Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 1. — С. 63—64. — ISBN 5-901679-08-3.

Ссылки

  • [militera.lib.ru/memo/russian/ivanov_sp/index.html Иванов С. П.«Штаб армейский, штаб фронтовой» — М.: Воениздат, 1990]
  • [militera.lib.ru/memo/russian/biryuzov1/index.html Бирюзов С. С. «Когда гремели пушки» — М.: Воениздат, 1961]

Отрывок, характеризующий Бакунин, Фёдор Алексеевич

Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.