Куракин, Фёдор Алексеевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Фёдор Алексеевич Куракин»)
Перейти к: навигация, поиск
Фёдор Алексеевич Куракин
Дата рождения:

18 апреля 1842(1842-04-18)

Место рождения:

Вена

Дата смерти:

19 января 1914(1914-01-19) (71 год)

Место смерти:

Москва

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Князь Фёдор Алексеевич Куракин (18 апреля 184219 января 1914) — пензенский краевед из рода Куракиных, член саратовской губернской ученой архивной комиссии. Издатель семейных архивов, хранившихся в родовой усадьбе Надеждино.





Биография

Младший сын князя Алексея Борисовича Куракина (1809—1872) и княжны Юлии Фёдоровны Голицыной (1814—1881). По отцу правнук князя А. Б. Куракина, по матери — князя С. Ф. Голицына и князя А. А. Прозоровского. Имя получил в честь деда, Фёдора Голицына. После окончания воспитания в Пажеском корпусе 16 июня 1861 года поступил корнетом в Кавалергардский полк.

В 1862 году произведен в поручики и 24 октября 1864 года назначен полковым казначеем. 27 марта 1866 года произведен в штабс-ротмистры и 6 сентября уволен от службы по домашним обстоятельствам. 22 января 1868 года назначен состоять при командующем войсками Московского округа для особых поручении, с переименованием в майоры. В 1871 году назначен адъютантом при Киевском генерал-губернаторе и в 1873 году произведен в полковники. 4 февраля 1875 года уволен со службы с мундиром.

Князь Куракин был известен в обществе разгульным образом жизни и непристойными выходками, за одну из которых Александр II выслал его из Петербурга. Живя в своем имении Надеждино, занимался изучением богатейшего семейного архива, который издал на свои средства. Публикация 10 томов документов и 3 тома сборников, представляющих большой интерес для истории XVIII и XIX веков, была осуществлена сначала под редакцией М. И. Семевского, а после В. Н. Смольянинова. За свой труд князь Куракин 17 декабря 1890 года был принят в почётные члены Московского археологического института.

После продажи надеждинского имения, с 1904 года жил в Москве в собственном доме на ул. Новой Басманной, д. 6, где умер 19 января 1914 года.

Семья

С 18 мая 1884 года был женат на Софье Владимировне Мокиевской (1850—1925), дочери полковника Владимира Андреевича Мокиевского и Софии Людвиговны Мейер. Мать Куракина была против «неравнородного» брака, поэтому они жили в гражданском браке и обвенчались только после её смерти. Софья Владимировна помогала мужу в изучении семейного архива. С 1916 года жила в большом доходном доме Куракиных у Большого Каменного моста. В 1920 году передала весь семейный архив в Исторический музей. Имела трёх дочерей и сына, рожденных до брака и носивших фамилию матери:

  • Мария Фёдоровна (1870—1945), в первом браке за Евгением Александровичем Бернардом (1854—1918), их правнучка М. Калинина, победительница первого Московского конкурса красоты. После расстрела мужа, в октябре 1918 года вышла замуж за Льва Сигизмундовича Яновича.
  • Софья Фёдоровна (1873—1943), с 1889 года замужем за директором почтамта Владимиром Борисовичем Похвисневым (1858—1925).
  • Валентин Фёдорович
  • Ольга Фёдоровна, замужем за Алексеем Николаевичем Деконским.

Источники

  • [dlib.rsl.ru/viewer/01003966998#?page=245 Сборник биографии кавалергардов]

Напишите отзыв о статье "Куракин, Фёдор Алексеевич"

Ссылки

  • [publ.lib.ru/ARCHIVES/K/KURAKIN_Fedor_Alekseevich/_Kurakin_F.A..html Архив Куракина]

Отрывок, характеризующий Куракин, Фёдор Алексеевич

– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…