Фёрстер, Ганс-Йоахим

Ганс-Йоахим Фёрстер (нем. Hans-Joachim Förster; 20 февраля 1920, Грос-Кёрис, Телтров — 24 февраля 1945, Ла-Манш) — немецкий офицер-подводник, обер-лейтенант (1 апреля 1943 года).

Биография

В октябре 1938 года поступил на службу в ВМФ.

Вторая мировая война

В 1941 — 42 годах на эсминце Z-29 совершил 7 боевых походов и в июле 1942 был переведен в подводный флот.

Будучи 1-м вахтенным офицером на подлодке U-380, совершил плавание в Средиземное море. В мае 1943 года получил отпуск.

В июле—августе 1943 года командовал подлодкой U-348, в августе 1943 года — U-479, но в боевых операциях участия не принимал.

6 октября 1943 года назначен командиром U-480 (Тип VII-C), на которой совершил 3 похода (проведя в море в общей сложности 140 суток). Наиболее успешным был его второй поход, когда он потопил 4 корабля, в том числе канадский корвет «Альберни» и британский миноносец «Лоялти».

18 октября 1944 года награждён Рыцарским крестом железного креста.

Погиб на своей подлодке, на минном поле в Ла-Манше (50°22'04"N/001°44'10"W). Одна из 7-ми первых в своем роде подводных невидимых лодок с резиновым "плащем-невидимкой", перфорированным резиновым покрытием ALBERICHE. Ни один сонар не мог обнаружить их под водой. Эта информация рассекречена Британским Адмиралтейством спустя 60 лет. Известно место затопления, у берегов Британии и причины гибели (пробоина в корме от глубинной бомбы). Вернувшись на место прежних побед капитан не знал о минном поле. Все фамилии погибших членов экипажа (48 человек) нанесены на мемориальной стене в г. Киле.

Всего за время военных действий Фёрстер потопил 4 корабля и судна общим водоизмещением 14 621 брт.

Ссылки

Gudmundur Helgason. [uboat.net/men/foerster.htm Oberleutnant zur See Hans-Joachim Förster] (англ.). uboat.net. Проверено 30 августа 2009. [www.webcitation.org/66jNmPDXS Архивировано из первоисточника 7 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Фёрстер, Ганс-Йоахим

Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?