Фёрстер-Ницше, Элизабет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Элизабет Фёрстер-Ницше
Elisabeth Förster-Nietzsche

Элизабет Фёрстер-Ницше. 1894
Имя при рождении:

Тереза Элизабет Александра Ницше

Род деятельности:

литературный душеприказчик

Дата рождения:

10 июля 1846(1846-07-10)

Место рождения:

Рёккен, Пруссия

Гражданство:

Пруссия Пруссия
Германская империя Германская империя
Третий рейх Третий рейх

Дата смерти:

8 ноября 1935(1935-11-08) (89 лет)

Место смерти:

Веймар, Германия

Отец:

Карл Людвиг Ницше

Мать:

Франциска Ницше

Супруг:

Бернард Фёрстер[en]

Тере́за Элизабе́т Алекса́ндра Фёрстер-Ни́цше (нем. Therese Elisabeth Alexandra Förster-Nietzsche; 10 июля 1846, Рёккен, Пруссия — 8 ноября 1935, Веймар, Германия) — младшая сестра мыслителя и филолога Фридриха Ницше, а также его литературная душеприказчица. Супруга политика Бернхарда Фёрстера (Bernhard Förster). Являлась основательницей архива Ницше (Nietzsche-Archiv).





Биография

Ранние годы

Тереза Элизабет Александра Ницше родилась 10 июля 1846 года в Рёккене, Пруссия. Её отцом являлся лютеранский пастор Карл Людвиг Ницше (1813—1849), матерью — его жена Франциска Ницше[1]. Элизабет была вторым ребёнком в семье, будучи на два года младше своего брата Фридриха. В детстве она посещала народную школу и, позже, Школу для молодых дам от фрейлейн фон Параскис[1].

Nueva Germania

В 1885 году Ницше вышла замуж за бывшего школьного учителя Бернарда Фёрстера[en], ставшего активным антисемитским пропагандистом и по этой причине отстранённого от преподавания. Он мечтал вывести регенерацию чистой арийской расы и называл евреев «паразитами на теле немецкого общества»[2]. Вместе с ним она эмигрировала в 1886 в Парагвай (Южная Америка).

Фёрстер-Ницше организовала вдвоём с мужем немецкую колонию Nueva Germania[en]. Супруги убедили 14 семей присоединиться к ним. Тем не менее, колония не процветала: немецкий способ ведения сельского хозяйства не подходил для американской земли. Из-за затруднённой доставки лекарств и сложности оказания медицинской помощи многие члены умирали от болезней[3]. Бернард покончил с собой 3 июня 1889 в возрасте 46 лет из-за финансовых проблем. Фёрстер-Ницше вернулась через 4 года в Германию.

Архив Ницше

В 1894 году Фёрстер-Ницше основала архив Ницше[en]. После смерти брата в 1900 она стала его литературной душеприказчицей. Фёрстер-Ницше издавала книги брата в собственной редакции, а для многих материалов не давала разрешение на публикацию. Так, «Воля к власти» была в плане работ Ницше, но он так и не создал данный труд. Элизабет издала эту книгу на основании отредактированных ею черновиков брата. В связи с тенденциозным подбором отрывков и прямыми фальсификации от сотрудничества в издании книги отказывались Рудольф Штейнер и Ф. Кёгель. С критикой действий Элизабет относительно архива выступал также К. Бернулли[4].

Архив стал популярным местом, в его гостевой книге были замечены такие имена, как Стефан Георге, Рихард Демель, Томас Манн, Герхарт Гауптман и др[5].

В 1930 году Фёрстер-Ницше примкнула к НСДАП. В 1934 году она добилась того, что Адольф Гитлер трижды посетил созданный ею архив Ницше, сфотографировался почтительно смотрящим на бюст Ницше и объявил музей-архив центром национал-социалистической идеологии. Экземпляр книги «Так говорил Заратустра» вместе с «Майн Кампф» и «Мифом двадцатого века» Розенберга были торжественно положены в склеп Гинденбурга. Гитлер назначил Элизабет пожизненную пенсию за заслуги перед отечеством. Она умерла 8 ноября 1935 года в Веймаре, Германия.

В массовой культуре

Напишите отзыв о статье "Фёрстер-Ницше, Элизабет"

Примечания

  1. 1 2 [www.f-nietzsche.de/efn.htm Eine fatale Emanzipation am Fin-de-siècle] (нем.). f-nietzsche.de. Проверено 29 апреля 2012. [www.webcitation.org/6AntIl034 Архивировано из первоисточника 20 сентября 2012].
  2. Salmi, Hannu. [users.utu.fi/hansalmi/forster.html Die Sucht nach dem germanischen Ideal] (1994). [www.webcitation.org/6AntMORFa Архивировано из первоисточника 20 сентября 2012].  (нем.) Zeitschrift für Geschichtswissenschaft 6/1994, pp. 485—496
  3. [www.britannica.com/EBchecked/topic/422150/Nueva-Germania Nueva Germania] (англ.). Энциклопедия Британника. britannica.com. Проверено 30 апреля 2012. [www.webcitation.org/6AntNCDpK Архивировано из первоисточника 20 сентября 2012].
  4. А. И. Патрушев. Жизнь и драма Фридриха Ницше
  5. Martin Heidegger, 1930s courses on Nietzsche (parts of which have been published under the name Nietzsche I (1936—1939), ed. B. Schillbach, 1996, XIV, 596p. and Nietzsche II (1939—1946), ed. B. Schillbach, 1997, VIII, 454p.
  6. «По ту сторону добра и зла» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Литература

  • Peters H. F. Zarathustras Schwester. Fritz und Lieschen Nietzsche – ein deutsches Trauerspiel. — München: Kindler, 1983. — 327 p. — ISBN 3-463-00857-2.
  • Hoffmann D. Zur Geschichte des Nietzsche-Archivs. Chronik, Studien, Dokumente. — Berlin: Walter De Gruyter, 1991. — 843 p. — ISBN 978-3110130140.
  • Diethe C. Nietzsches Schwester und Der Wille zur Macht. Biografie der Elisabeth Förster-Nietzsche. — Hamburg: Europa Verlag München, 2001. — ISBN 978-3203760308.
  • Nietzsche F. Ecce homo, Wie man wird, was man ist. — Oxford University Press, 2009. — 160 p. — ISBN 978-0199552566.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Фёрстер-Ницше, Элизабет

Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.