ХАДИ-7

ХАДИ-7 — скоростной автомобиль, созданный в лаборатории скоростных автомобилей ХАДИ в 1966 году. Автор проекта автомобиля и руководитель лаборатории — Владимир Константинович Никитин. ХАДИ-7 принадлежит к классу 2 группы VIII.

На ХАДИ-7 был установлен вертолётный газотурбинный двигатель ГТД-350, мощностью 400 лошадиных сил.

Расчётная скорость ХАДИ-7 составляла свыше 400 км/ч, но она не была достигнута из-за того, что в СССР после закрытия заездов на озере Баскунчак отсутствовала подходящая трасса, на которой автомобиль мог развить такую скорость.

ХАДИ-7 принимал участие в рекордных заездах с 1966 по 1972 год. На Чугуевской трассе в 1966 году развил скорость 320 км/ч на дистанции 1 км, стартовав с места. Всего ХАДИ-7 в в 1966—1967 годах поставил четыре всесоюзных рекорда.

За создание данного автомобиля Никитин и группа студентов получила Премию Ленинского комсомола.

См. также

• ХАДИ
• ХАДИ (гоночные автомобили)
• Харьков (гоночные автомобили)
• Фотография заезда ХАДИ-7

Ссылки

• [www.stop-n-go.ru/ussr-autosport/record_cars/gr8.html#hadi7 Рекордные автомобили группы VIII](недоступная ссылка — история). [web.archive.org/20080501145503/www.stop-n-go.ru/ussr-autosport/record_cars/gr8.html#hadi7 Архивировано из первоисточника 1 мая 2008].

Отрывок, характеризующий ХАДИ-7

Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.

Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.