Хаазе, Эрика
Поделись знанием:
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
| Эрика Хаазе |
Эрика Хаазе (нем. Erika Haase; 23 марта 1935, Дармштадт — 1 мая 2013, Франкфурт-на-Майне) — немецкая пианистка и клавесинистка.
Дочь скрипача. Училась у Ханса Лейграфа, Конрада Хансена и Эдуарда Штойермана. На протяжении многих лет преподавала в Ганноверской высшей школе музыки, среди её учеников Андреас Штайер и Инго Метцмахер.
Наиболее известна многолетней (с 1950-х гг.) дружбой и сотрудничеством с Дьёрдем Лигети; записала все его произведения для фортепиано и клавесина. Кроме того, вообще была специалистом по исполнению этюдов.
В 1959 году удостоена Кранихштайнской музыкальной премии.
Напишите отзыв о статье "Хаазе, Эрика"
Ссылки
- [www.pizzicato.lu/pianistin-erika-haase-verstorben/ Pianistin Erika Haase verstorben] // «Pizzicato», 3.05.2013. (нем.)
- [archive.is/20140509070218/www.artsjournal.com/slippeddisc/2013/05/ligetis-pianist-has-died.html Эрика Хаазе играет этюды Лигети] (неофициальная запись в блоге Нормана Лебрехта)
|
Это заготовка статьи о пианисте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хаазе, Эрика
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
