Хаболово

Деревня Хаболово Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ленинградская областьЛенинградская область Муниципальный район Кингисеппский Сельское поселение Котельское Координаты 59°37′11″ с. ш. 28°29′36″ в. д.59.61972° с. ш. 28.49333° в. д. / 59.61972; 28.49333    Первое упоминание 1623 год Прежние названия Хабула, Хаболова Население ▲ 53 человек (2010) Названия жителей хаболовцы Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81375 Почтовый индекс 188468 Автомобильный код 47 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41221820044 41 221 820 044]

Ха́болово — деревня в Котельском сельском поселении Кингисеппского района Ленинградской области.

История

Упоминается, как пустошь Habala Ödhe в Толдожском погосте в шведских «Писцовых книгах Ижорской земли» 1618—1623 годов.

На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, обозначена деревня Habala.

Как деревня Haballabÿ она обозначена на шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года.

Деревня Хабула обозначена на карте Ингерманландии А. Ростовцева 1727 года.

Деревня Хаболово упоминается на карте Санкт-Петербургской губернии Я. Ф. Шмита 1770 года.

Как деревня Хаболова она обозначена на карте Санкт-Петербургской губернии 1792 года А. М. Вильбрехта.

Деревня Хаболово на северном берегу озера Хаболово, упоминается на карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года.

ХАБОЛОВО — деревня принадлежит графине Заводовской, число жителей по ревизии: 53 м. п., 49 ж. п. (1838 год)

Деревня Хабалово упомянута карте профессора С. С. Куторги 1852 года.

ХАБОЛОВА — деревня графа Завадовского, 10 вёрст по почтовой, а остальное по просёлочной дороге, число дворов — 17, число душ — 42 м. п. (1856 год)

---

ХАБОЛОВО — деревня, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 47 м. п., 51 ж. п., всего 98 чел.

• Habolovo1860.jpg

  План деревни Хаболово. 1860 г.

Согласно «Топографической карте частей Санкт-Петербургской и Выборгской губерний» в 1860 году деревня называлась Хаболова и насчитывала 17 крестьянских дворов, в центре деревни обозначена часовня.

ХАБОЛОВО — деревня владельческая при озере Хаболовском, число дворов — 16, число жителей: 49 м. п., 56 ж. п.; Часовня. (1862 год)

---

ХАБОЛОВО — деревня, по земской переписи 1882 года: семей — 22, в них 63 м. п., 59 ж. п., всего 122 чел.

---

ХАБОЛОВО — деревня, число хозяйств по земской переписи 1899 года — 22, число жителей: 70 м. п., 55 ж. п., всего 125 чел.;
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: русская

На Военно-топографической карте Санкт-Петербургской губернии 1863 года, смежно с деревней обозначена Мыза Хаболова.

Часовня в деревне была каменная во имя Креста Господня.

В XIX — начале XX века, деревня административно относилась к Хаболовскому сельскому обществу Котельской волости 2-го стана Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

С 1917 по 1927 год деревня Хаболово входила в состав Валговицкого сельсовета Котельской волости Кингисеппского уезда.

С 1927 года, в составе Котельского района.

С 1928 года, в составе Великинского сельсовета.

С 1931 года, в составе Кингисеппского района.

По административным данным 1933 года деревня Хаболово входила в состав Великинского сельсовета Кингисеппского района, объединявшего 12 населённых пунктов в которых проживали 1760 человек. Административным центром сельсовета была деревня Великино.

В 1939 году население деревни Хаболово составляло 304 человека.

C 1 августа 1941 года по 31 января 1944 года деревня находилась в оккупации.

В 1958 году население деревни Хаболово составляло 44 человека.

По данным 1966 года деревня также находилась в составе Великинского сельсовета.

В 1997 году в деревне проживали 95 человек, в 2002 году — 88 человек (русские — 92 %), в 2007 году — 51.

География

Деревня расположена в северной части района на берегу озера Хаболово, у истока реки Хаболовка.

Расстояние до административного центра поселения — 18 км.

Расстояние до ближайшей железнодорожной платформы Валговицы — 5 км.

Демография

<timeline> ImageSize = width:430 height:300 PlotArea = left:30 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:304 ScaleMajor = unit:year increment:100 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:102 width:15  text:102 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1857 color:gray1 width:1
  from:0 till:98 width:15 text:98 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1
  from:0 till:105 width:15 text:105 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1882 color:gray1 width:1
  from:0 till:122 width:15 text:122 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1899 color:gray1 width:1
  from:0 till:125 width:15 text:125 textcolor:red fontsize:8px
bar:1939 color:gray1 width:1
 from:0 till:304 width:15 text:304 textcolor:red fontsize:8px
bar:1958 color:gray1 width:1
 from:0 till:44 width:15 text:44 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:95 width:15  text:95 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2002 color:gray1 width:1
 from:0 till:88 width:15 text:88 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:51 width:15  text:51 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:53 width:15  text:53 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Отрывок, характеризующий Хаболово

Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.