Хаджар (горы)
| Хаджар араб. جبال الحجر | |
| 23°12′53″ с. ш. 57°16′30″ в. д. / 23.21472° с. ш. 57.27500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=23.21472&mlon=57.27500&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 23°12′53″ с. ш. 57°16′30″ в. д. / 23.21472° с. ш. 57.27500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=23.21472&mlon=57.27500&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Оман |
| Длина | 450 км |
| Высочайшая вершина | Джабаль Шамс |
| Высшая точка | 3020 м |
Ха́джар[1] (араб. جبال الحجر, Джабаль-аль-Хаджар, в пер. Каменные горы), также Оманские горы — горы на территории султаната Оман.
Содержание
География
Горы Хаджар протянулись на расстояние в 450 километров полумесяцем на востоке Аравийского полуострова, в направлении с северо-запада на юго-восток, от границы Омана с ОАЭ и до побережья Индийского океана (в Оманском заливе). Они отделяют плодородную, с влажным приморским климатом прибрежную равнину Эль-Батина от засушливых внутренних районов Омана.
Горы Хаджар разделяются на западную (Эль-Хаджар-эль-Гарби) и восточную (Эль-Хаджар-эш-Шарки) части; границей между ними является долина вади Самаиль. Здесь проходит также и наиболее удобная дорога между побережьем и внутренними районами страны, так как горы являются труднопроходимыми и перевалов имеется крайне мало. В связи с этим вдоль вади Самаиль проходят автомобильное шоссе, а также нефтепровод, здесь проложены линии электропередач и телефонной связи. Центральная часть гор Хаджар называется Эль-Ахдар, она более высокая. Здесь находятся две высшие точки всего массива — горы Эш-Шам (высотой в 3017 метров) и Каур. Восточная часть Хаджара постепенно снижается в восточном направлении с высот в 1500 метров и до 500 метров у побережья Индийского океана.
Склоны гор Хаджар отвесны и образуют каньоны и обрывы высотой до 1000 метров. От морского побережья вглубь горного массива уходят долины вади, среди которых следует назвать Тиви, Шааб (от северо-восточного побережья) и Бани-Халид (с юга), в которых текут реки, наполняющиеся водой в зимний период. Горные ручьи Шааб и Бани-Халид образуют настоящие пресноводные озёрца, которые можно достичь даже путешествуя по их долинам пешком. Кроме них, горы пересекают и другие вади, которые наполняются водой в период дождей.
Климат
Климат Омана преимущественно субтропический. Если на побережье он влажный и жаркий, то во внутренних районах страны — засушливый. Зима в этом регионе короткая и тёплая, остальная же часть года — очень жаркая. В этом отношении Оманские горы представляют приятное исключение — климат здесь горный, с холодной зимой и тёплым летом, и с обильными, регулярными дождями. Ночи могут быть по-настоящему холодными, однако мороз случается редко — как правило на высотах от 2000 метров.
Флора и фауна
Горы Хаджар являются одними из самых молодых на нашей планете. Они образовались в эпоху альпийского горообразования (Альпийский орогенез) и представляют собой слоистые образования, имеющие огромный интерес для геологии. В то же время в связи с этим же обстоятельством горы эти практически лишены растительного покрова. Разительный контраст с голыми скалами представляют собой долины-вади, густо заросшие пальмами, кустарником и болотными травами. Здесь, а также в оазисах вызревают финики, овощи и цитрусовые, для чего используется в течение столетий местная система искусственного орошения фаладж. Большим спросом пользуются также выращиваемые здесь розы. За исключением центральных вади, через которые проложены дороги и прочие коммуникации, горный регион крайне слабо заселён. Поэтому здесь сохранились такие редкие, охраняемые животные, как аравийский тар и аравийский леопард.
В горах Хаджар имеется лишь несколько поселений — Эр-Рустак, Аваби и Нахль, на склонах, обращённых к побережью, и Ибри, Кубара, Бахла, Назва, Изки — на юго-западных отрогах, обращённых к пустыне.
Напишите отзыв о статье "Хаджар (горы)"
Примечания
- ↑ Словарь географических названий зарубежных стран / отв. ред. А. М. Комков. — 3-е изд., перераб. и доп. — М. : Недра, 1986. — С. 400.</span>
</ol>
Отрывок, характеризующий Хаджар (горы)
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
