Хазин, Михаил Григорьевич
Поделись знанием:
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
| Михаил Григорьевич Хазин | |
| Михаи́л Григо́рьевич Ха́зин | |
| Дата рождения: |
23 октября 1932 (91 год) |
|---|---|
| Место рождения: |
Пражила Сорокского уезда, Бессарабия (ныне Флорештский район, Молдавия) |
| Род деятельности: |
писатель, журналист, детский поэт и переводчик |
Михаи́л Григо́рьевич Ха́зин (род. 23 октября 1932, Пражила Сорокского уезда Бессарабии) — русский писатель, журналист, детский поэт и переводчик.
Содержание
Биография
Михаил Хазин родился в бессарабском селе Пражила (теперь Флорештского района Молдовы) в 1932 году. Учился в начальной еврейской школе. В годы Великой Отечественной войны — с семьёй в эвакуации в уральском городке Орск, учился в средней школе в соседнем поселении Соцгородок. Отец погиб в результате несчастного случая в трудармии там же в 1943 году.
После окончания Великой Отечественной войны семья поселилась в городке Сороки (ныне райцентр Сорокского района), где будущий литератор в 1950 году окончил русскую средную школу имени А. С. Пушкина (см. [www.lyceepushkin.h15.ru/chronicle.html здесь]). В 1955 году Хазин окончил филологический факультет Кишинёвского университета и вскоре начал писать поэзию для детей. Дебютировал литературоведческими статьями в кишинёвском журнале «Октябрь» в 1955 году.
Член Союза писателей СССР. Был членом редколлегии журнала «Кодры», председателем Пушкинского общества Молдовы. Отдельные очерки опубликовал на идише (журнал «Советиш Геймланд») и молдавском языке (журнал «Нистру»). С 1994 года проживает в Бостоне, редактор «Антифашистского вестника», публикуется в американской русскоязычной прессе, а также на идише в газете «Форвертс».
Михаил Хазин — автор нескольких книг художественной прозы, эссеистики, детской поэзии, в том числе «Мальчик и великий час» (1977), «Вечная отметина» (1982), «Твоей молвой наполнен сей предел…» (1987), «Еврейское счастье» (2007), литературоведческих работ о творчестве А. С. Пушкина и многочисленных переводов из современной молдавской литературы — прозы, поэзии и драматургии. Среди переведённых им молдавских авторов — Ион Друцэ, Владимир Бешлягэ, Ион Константин Чобану, Ливиу Дамиан, Роман Лунгу, Аурелиу Бусуйок (молд.), Борис Влэстару, Думитру Матковски, а также Никита Стэнеску (с румынского, см. англ.), Александр Белоусов, Борис Карлофф (псевдоним поэта и лингвиста Дов-Бер Керлера), Ицик Мангер и Ихил Шрайбман (с идиша), английские поэты XIX—XX столетия. Написал слова к «Оратории памяти Андрея Сахарова» композитора Давида Гершфельда.
Семья
- Первая жена (до 1965 года) — Любовь Семёновна Верная (1933—2014), филолог, библиотекарь, вторым браком замужем за поэтом Н. Коржавиным.[1][2]
- Дочь — Елена.
- Вторая жена — журналистка и литератор Людмила Кантор-Хазина, автор книг рассказов «Записки почти старой девы, или отпуск по горящей путёвке во времена развитого социализма» (2005) и «Признания московской красотки» (2010)[3][4][5].
Книги
- Клякса (истории для детей). Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1964.
- Буквы, которые растут (рассказы для детей). Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1967.
- Brazda nemuririi: Schiţe documentare. Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1967.
- Труженики слова (очерки о писателях). Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1968.
- Саженцы (рассказы для детей). Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1969.
- Яблоня и горсть земли. Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1974.
- Litere vii: Povestiri. Перевод на молдавский язык Р. Лунгу. Кишинёв: Лумина, 1975.
- Кишинёв. Столица советской Молдавии. Путеводитель на русском, молдавском и английском языках. Кишинёв: Тимпул, 1976.
- Мальчик и великий час (рассказы и очерки). Кишинёв: Картя молдовеняскэ, 1977.
- Октябрь, Днестр, Кодры: избранное. Составители Михаил Хазин и Юрий Греков. Кишинёв: Литература артистикэ, 1978.
- Кишинёв (путеводитель). Москва: Радуга, 1984.
- Твоей молвой наполнен сей предел… (повесть и эссе). Кишинёв: Литература артистикэ, 1979 и 1987.
- Вечная отметина (повесть, рассказы). Кишинёв: Литература артистикэ, 1982.
- Пушкин в Долне (Пушкин ла Долна — Pushkin in Dolna; путеводитель). Кишинёв: Тимпул, 1989.
- Люблю рассвет (стихи для среднего и старшего школьного возраста). Кишинёв: Hyperion, 1990.
- Кармен — сестра Земфиры (новеллы). Кишинёв: Hyperion, 1991.
- Еврейское счастье (записи для друзей). Бостон: Эрмитаж (Hermitage Publishers), 2007.
- На посошок (сборник избранных стихотворений и стихотворных переводов). Бостон: Эрмитаж (Hermitage Publishers), 2008.
- Наш «Форвертс». Редактор-составитель М. Хазин. Нью-Йорк: Либерти, 2013.
- Костюжены и вокруг (рассказы, очерки, воспоминания). Бостон: M-Graphics, 2015.
Напишите отзыв о статье "Хазин, Михаил Григорьевич"
Примечания
- ↑ [dorledor.info/article/любовь-коржавина Любовь Коржавина]
- ↑ [magazines.russ.ru/druzhba/2011/3/kk8.html Кирилл Ковальджи «Моя мозаика»]
- ↑ [www.coastmagazine.org/coast/13/texts/prose/Kantor-pr-2004.htm Рассказы Людмилы Кантор-Хазиной]
- ↑ [libertypublishinghouse.com/default_ru/Khazina.aspx Признания московской красотки]
- ↑ [dorledor.info/node/12021 Признания кишинёвской подруги]
Ссылки
- [www.vestnik.com/issues/2004/0428/koi/khazin.htm М. Г. Хазин «Послания былых времён» (очерк)]
- [www.soroki.com/node/publications/khazin/khazin-fisher.html М. Г. Хазин «Как я выиграл у Фишера» (рассказ)]
- [dorledor.info/magazin/index.php?mag_id=275&art_id=3015&pg_no=1 Рецензия на сборник «На посошок» с отрывками из стихотворений]
Отрывок, характеризующий Хазин, Михаил Григорьевич
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Категории:
- Родившиеся 23 октября
- Родившиеся в 1932 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Бессарабии
- Родившиеся во Флорештском районе
- Журналисты по алфавиту
- Журналисты СССР
- Журналисты Молдавии
- Писатели по алфавиту
- Писатели СССР
- Писатели Молдавии
- Писатели США
- Русские писатели по алфавиту
- Русские писатели XX века
- Русские писатели XXI века
- Члены Союза писателей СССР
- Писатели на идише
- Поэты по алфавиту
- Поэты Молдавии
- Поэты СССР
- Поэты XX века
- Поэты XXI века
- Русские поэты
- Поэты на идише
- Переводчики по алфавиту
- Переводчики СССР
- Переводчики на русский язык
- Переводчики поэзии на русский язык
- Пушкинисты
- Детские поэты
- Детские писатели по алфавиту
- Детские писатели Молдавии
- Литературоведы СССР
- Литературоведы Молдавии
- Выпускники Государственного университета Молдовы
