Haikouichthys ercaicunensis

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Хайкоуихтис»)
Перейти к: навигация, поиск
 Haikouichthys ercaicunensis
Научная классификация
Международное научное название

Haikouichthys ercaicunensis Luo, Hu et Shu, 1999[1]

Геохронология

Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе
FW   [fossilworks.org/bridge.pl?action=taxonInfo&taxon_no= ???]

Хайкоуихтис (лат. Haikouichthys ercaicunensis) — вид ископаемых хордовых из группы бесчелюстных (Agnatha). Родовое название означает «рыба из Хайкоу».



Характеристика

Мелкое (2,5 см) водное хордовое кембрийского периода. Жил примерно 535 млн. лет назад. Примитивный хрящевой позвоночник позволял ему плавать совсем иначе, чем это делают членистоногие животные. Маленькое тельце хайкоуихтиса было лишено плавников, но зато у животного были глаза, жабры и головной мозг, что делало его самым продвинутым обитателем кембрийских морей. Вполне возможно, что хайкоуихтис был гермафродитом и откладывал яйца, из которых вылуплялись крошечные личинки. Кожа хайкоуихтиса, как и его далёких потомков, современных миног и миксин, была покрыта слизью.

По-видимому, хайкоуихтисы жили крупными стаями из нескольких сотен особей, что помогало им спасаться от хищников. Судя по небольшим размерам и своеобразной форме тела, плавали хайкоуихтисы плохо. В основном они держались у морского дна, где собирали мелкие частицы пищи. На некоторых хорошо сохранившихся окаменелостях хайкоуихтиса сохранились даже отпечатки внутренних органов и желёз, вырабатывавших кожную слизь.

История исследования

Ископаемые останки хайкоуихтиса впервые были обнаружены в 1999 году в окрестностях города Хайкоу (Китай). С тех пор учёные нашли ещё несколько десятков прекрасно сохранившихся окаменелостей этого животного, позволяющих детально изучить строение даже его глаз и внутренних органов.

Хайкоуихтис — один из нескольких видов бесчелюстных животных, останки которых дошли до нас из раннего кембрийского периода. Некоторые другие виды: пикайя — подобная ланцетникам, хайкоуэлла — хордовое, обладающее хрящевым черепом, а также Myllokunmingia. Эти животные являются древнейшими представителями хордовых и черепных. Точное происхождение бесчелюстных неизвестно, но, как показывают последние исследования ДНК, их предки, по-видимому, отделились от остальных хордовых ещё в докембрии (примерно 600 млн. лет назад).

Напишите отзыв о статье "Haikouichthys ercaicunensis"

Примечания

  1. Shu, D.-G., Luo, H.-L., Conway Morris, S., Zhang, X.-L., Hu, X.-S., Chen, L., Han, J., Zhu, M., Li, Y., Chen, L.-Z. (1999). Lower Cambrian vertebrates from south China. Nature 402: 42–46. DOI:10.1038/46965 (англ.)


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Haikouichthys ercaicunensis

– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.