Хай Жуй

Хай Жуй (кит. 海瑞, пиньинь Hăi Ruì) (23 января 1514 — 13 ноября 1587) — китайский чиновник династии Мин. Вошел в историю как образец неподкупности и нравственной силы. Имя Хай Жуя получило дополнительную известность благодаря пьесе У Ханя «Разжалование Хай Жуя», разгромную критику которой считают началом китайской Культурной Революции.

Биография

Происходил из мусульманского национального меньшинства хуэй. Прапрадед Хай Жуя принял ислам, женившись на арабке. Хай Жуй родился на о. Хайнань и был воспитан матерью-мусульманкой. Начал официальную карьеру в 39 лет в провинции Фуцзянь после неудачных попыток сдать государственный экзамен. Получил популярность благодаря собственным нравственным качествам, но по той же причине нажил себе влиятельных врагов.

В 1565, несмотря на опасения семьи, подал меморандум, осуждающий императора за попустительство негодным чиновникам. В 1566 приговорен к смертной казни, но ввиду внезапной смерти государя в начале 1567 приговор не был доведен до исполнения.

В царствование императора Лунцина Хай Жуй восстановлен в должности, но в 1570 вынужден уйти в отставку из-за жалоб на «чрезмерное усердие». Провел 15 лет на родине, умер через два года после третьего возвращения к службе, в царствование императора Ваньли, в возрасте 74 лет. Похоронен на родине.

Могила Хай Жуя — ритуальный комплекс, построенный 1589 г. — сильно пострадала в период Культурной Революции вследствие критики, развернутой против вышеупомянутой пьесы.

Ссылки

[daostory.com/grobnica-kitajskogo-chinovnika-hai-rui-v-haikou-ostrov-hainan/ Могила Хай Жуя] — гробница китайского чиновника Хай Жуя в городе Хайкоу, на острове Хайнань

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Хай Жуй

Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.