Халльстрём, Лассе

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лассе Халльстрём
Lasse Hallström
Имя при рождении:

Лассе Халльстрём

Место рождения:

Стокгольм, Швеция

Профессия:

кинорежиссёр

Карьера:

1977 — по сей день

Ларс Свен «Ла́ссе» Ха́лльстрём (швед. Lars Sven «Lasse» Hallström, род. 2 июня 1946 года в Стокгольме) — шведский кинорежиссёр, трёхкратный номинант на премию «Оскар».





Краткая биография

Мать будущего режиссёра — Карин Люберг (19072000) — была писательницей, а его дед по материнской линии Эрнст Люберг — министром финансов Швеции в первом кабинете Карла Густава Экмана (19261928) и лидером Либеральной партии Швеции (19301933). Его отец был дантистом, а также кинолюбителем, снимавшим семейное видео на 8-миллиметровую плёнку. Сын перенял увлечение отца.

Поначалу Халльстрём оттачивал своё мастерство, создавая музыкальные видеоклипы, в частности для группы «ABBA».

Международный успех к нему пришёл после киноленты 1985 года «Mitt liv som hund». С этого момента Лассе переключился на американский рынок. Его работа 1999 года «Правила виноделов» была семикратно номинирована на премию «Оскар». В двух номинациях картина завоевала премию Американской киноакадемии.

У Халльстрёма двое детей: Юхан (род. 1976) от первого брака с Малу Халльстрём (ум. 3 февраля 2005 года) и Тура (род. 1995) от актрисы Лены Ули́н, его второй жены.

Видеография

Практически все видеоклипы «ABBA» были сняты и срежиссированы Халльстрёмом. Есть всего восемь исключений в виде клипов к «Ring Ring» (1974), «When I Kissed the Teacher» (1977), «Chiquitita» (1979) — производства BBC; «I Have a Dream» (1979), «On and On and On» (1980), «Lay All Your Love On Me» (1981), «The Day Before You Came (1982)» и «Under Attack» (1983) — которые были сделаны режиссёрским дуэтом Челля Сундвалля и Челля-Оке Андерссона.

Музыкальные видеоклипы

Список видеоклипов «ABBA», где режиссёром выступал Лассе Халльстрём:

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Халльстрём, Лассе"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Халльстрём, Лассе

– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!