Хамбро, Карл Йоаким

Карл Йоаким Хамбро (C. J. Hambro)<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
парламентарий, президент Стортинга
Рождение:	5 января 1885(1885-01-05)
Смерть:	15 декабря 1964(1964-12-15) (79 лет)
Награды:

Карл Йоаким Хамбро (1885—1964) — норвежский политик, десять раз избиравшийся депутатом. Представлял Консервативную партию Норвегии Президент Стортинга (парламента) в течение двадцати лет, в 1940 году сыграл важную роль в организации сопротивления вторгнувшимся в страну нацистам, организовав эвакуацию из страны короля Хокона VII и правительства. После Второй мировой войны представлял страну в Генеральной Ассамблее ООН и был членом Нобелевского комитета.

Биография

Довоенная жизнь

Родился в Бергене в семье Эдварда Исака Хамбро (Edvard Isak Hambro) и Николины Кристины Харбитц (Nicoline Christine Harbitz) (1861—1926, позднее она стала известна как Nico Hambro). У него было три сестры, включая ставшую известным преподавателем Elise Hambro. Политик связал себя в норвежскими консерваторами ещё со студенческой скамьи. В 1939—1940 годах сотрудничал с Лигой Наций.

Вторая мировая война

Во время Второй мировой войны Норвегия была оккупирована Германией, и в ней установилась коллаборационистская власть Видкуна Квислинга. Благодаря промедлению немцев при оккупации Осло, а также грамотным действиям разгадавшего планы Гитлера относительно Норвегии и успевшего подготовиться к противодействию им Хамбро, король и правительство успели покинуть столицу на специальном поезде за полчаса до появления противника. Хокон VII с семьёй эмигрировал 9 июня 1940, возглавив правительство в Лондоне.

Сам Хамбро уехал в Стокгольм и приложил значительные усилия для того, чтобы мир узнал истинное положение в Норвегии. Из Швеции он также по телефону помогал организовывать зарождающееся в стране Движение Сопротивления оккупантам.

Послевоенные годы

1945—1956 — делегат в ГА ООН. 1940—1963 — член Норвежского Нобелевского комитета.

Скончался в конце 1964 года и удостоился государственных похорон.

Личность

Взгляды

Семья Хамбро имела еврейские корни, но сам он был христианином. Являлся космополитом, его взгляды примерно соответствовали воззрениям Оксфордской группы, хотя он никогда не входил в её состав. Не поддерживал норвежский национализм и дружил даже с некоторыми политическими оппонентами, например, с социал-демократами Юханом Нюгорсвольдом и Хальвданом Кутом. В 1931 году осудил аннексию Земли Эрика Рыжего, хотя ранее пытался разрешить территориальный вопрос дипломатическими средствами и прибегал к международному арбитражу.

Личная жизнь

Был дважды женат и имел детей.

Память

В его честь названа площадь в центре Осло и несколько улиц, в 1995 году ему установлена статуя напротив здания парламента.

Избранные работы

• I saw it happen in Norway (1941)
• How to win the peace (1942)
• Crossroads of conflict;: European peoples and problems (1943)
• Newspaper lords in British politics (1958)

Отрывок, характеризующий Хамбро, Карл Йоаким

Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.