Хамельн
| Город
Хамельн
Hameln
|
Хамельн, устаревшее написание Гамельн, реже Гаммельн (нем. и н.-нем. Hameln) — город в Германии, в земле Нижняя Саксония.
Входит в состав района Хамельн-Пирмонт. Население на 2014 год оценивается в 56 260 человек.[1] Занимает площадь 102,30 км². Официальный код — 03 2 52 006. Город делится на 13 городских районов.
Хамельн в значительной мере известен благодаря легенде о гамельнском крысолове.
Содержание
История
В средние века в военно-стратегическом отношении город Хамельн представлял собой одно из наиболее удобных мест для переправы через реку Везер, поэтому был хорошо защищён и снабжён на левом берегу предмостовым укреплением[2].
В 1633 году он был взят шведами, а в 1757 году (после битвы при Хастенбеке) захвачен французами. В 1806 году (после капитуляции) Хамельн был передан Франции, после чего фортификационные сооружения были последними практически полностью уничтожены[2].
В середине XIV века, когда в городе свирепствовала эпидемия чумы, на еврейскую общину, которая в то время была весьма значительна, посыпались обвинения в причинах появления чёрной смерти; в результате в 1349 году евреи были изгнаны из Хамельна[3].
В 1822 году в Хамельне открыл аптеку фармацевт Фридрих Сертюрнер, впервые выделивший морфин из опия, где работал до самой своей смерти.
В конце XIX — начале XX века Хамельн уже имел довольно развитую промышленную инфраструктуру; в городе функционировали машиностроительное предприятие, две мельницы, прядильные, винокуренные[4], сахарный и кожевенный заводы, а также бумажная фабрика[5].
Демография
|
Города-партнеры
Фотографии
- Hameln Panorama 3-2006 small.jpg
- Sana Klinikum Hameln an Weser.jpg
- Hameln town hall square small.jpg
Ратуша
- Stiftsherrenhaus Hameln.jpg
- Hameln Leisthaus.jpg
- Hameln St. Nikolai und Hochzeitshaus.jpg
Легенда о Крысолове
В 1284 году появился в Хамельне причудливый человек. На нём был пиджак из разноцветной пёстрой ткани, и он выдавал себя за Крысолова, обещая за определённое вознаграждение избавить город от мышей и крыс. Жители пообещали ему заплатить, и тогда Крысолов вытащил свою дудочку и стал на ней играть. Вскоре из домов стали выползать мыши и крысы, собираясь вокруг него. Когда крысолов убедился, что все грызуны выползли, он двинулся в сторону реки Везер. Вся толпа крыс и мышей последовала за ним, бросилась в воду и утонула. Как только горожане узнали о победе над крысами, им стало жаль платить обещанную сумму. Не получив своего вознаграждения, огорчённый Крысолов ушёл из города.
Но 26 июня он пришёл снова в образе охотника, с ужасающим лицом, в странной шляпе. И в то время, когда все взрослые были в церкви, вновь в городе заиграла дудочка. На этот раз на эти звуки пошли не крысы и мыши, а дети. Тогда он повёл всех, продолжая играть, через восточные ворота города, в сторону горы, где и исчез вместе с ними.
Tолько двое детей вернулись назад, так как они опоздали; один из них был слепым, а другой немым, поэтому они не могли ничего рассказать и показать, куда все ушли. Тогда пропали 130 детей.
Существует несколько концовок этой легенды. По одной из них, Крысолов утопил детей, так же как и крыс, в реке Везер. По другой, он привёл их в страну радости и счастья.
Историческая подоплёка предания
Гамельнский Крысолов является известнейшим из немецких сказочных образов во всём мире. Легенда переведена почти на 30 языков и включена в школьную программу во многих странах мира. Её точное объяснение до сих пор неизвестно. Наиболее вероятно, что действие происходило в восточных регионах (Силезия, Моравия, Померания, Пруссия). В то время граждане Хамельна вербовались дворянами для заселения в эти области. Чаще всего в этой связи упоминается имя графа фон Шаумбурга, который переселился в Ольмюц (сегодня в Чехии). В основе лежит утверждение, что жителей одного города тогда часто называли «Детьми города». Связь с «Крысоловом» могла возникнуть из-за повторяющихся в те времена нашествий крыс, которых уничтожали крысоловы, но конечно же реальными для того времени методами, а не как в легенде. Оба события могли срастись в легенду и так передаваться из поколения в поколение.
Напишите отзыв о статье "Хамельн"
Примечания
- ↑ [www1.nls.niedersachsen.de/statistik/html/parametereingabe.asp?DT=K1020014&CM=Bev%F6lkerung+%2D+Basis+Zensus+2011 Landesbetrieb für Statistik und Kommunikationstechnologie Niedersachsen — Bevölkerungsfortschreibung]
- ↑ 1 2 Гамельн // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
- ↑ Гамельн, город // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.
- ↑ Гамельн // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Гамельн // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
- ↑ 1 2 3 4 [www.hamelner-staedtepartner.de/Partner/index.htm Hameln pflegt vier Städtepartneschaften]
</ol>
Ссылки
- [www.hameln.de/ Официальная страница]
| ||||||||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Хамельн
– Ты куда? – спросил Борис.– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
