Хамсин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Хамси́н (араб. خمسين‎‎ — «пятьдесят») или хамасин (араб. خماسين‎) — сухой, изнуряюще жаркий местный ветер южных направлений на северо-востоке Африки (Египет, Судан) и в странах Ближнего Востока (см. Климат Израиля). Температура воздуха нередко превышает +40 °С, при штормовой силе ветра.

Этот ветер обычно наблюдается после весеннего равноденствия в течение периода, продолжающегося в среднем не более 50 дней. В редких случаях он начинается, по Ханау, в феврале и прекращается в июне. Ветры аналогичного характера, но в другие времена года называются «шара́в».

Хамсин возникает в передних частях циклонов, перемещающихся из пустынь Северной Африки, поэтому он может быть насыщен песком и пылью.



См. также

  • Шарав — ветер аналогичного характера, но в другие времена года.
  • Суховей — тип погоды, характеризуемый высокой температурой и низкой относительной влажностью воздуха.

Напишите отзыв о статье "Хамсин"

Литература

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20090313013034/www.bbc.co.uk/weather/features/understanding/khamsin.shtml BBC weather]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Хамсин

Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.