Ханниган, Барбара

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Барбара Ханниган

Барбара Ханниган (англ.  Barbara Hannigan, 1971, Уэверли, Новая Шотландия) – канадская оперная и концертная певица (сопрано), выдающаяся исполнительница музыки XX и XXI веков.





Биография

В 17 лет приехала в Торонто. Получила степень бакалавра (1993) и магистра музыки (1998) в Торонтском университете. Затем училась в Канаде, США, Великобритании, в Гаагской консерватории.

Вместе с мужем, театральным актёром и режиссёром [nl.wikipedia.org/wiki/Gijs_de_Lange Гийсом де Ланге] живет в Амстердаме.

Репертуар

В багаже певицы – свыше 75 мировых премьер. Она выступала с известнейшими оркестрами и ансамблями, крупнейшими современными дирижёрами, исполняя и записывая произведения Баха, Генделя, Моцарта, Берга, Веберна, Лигети, Луиджи Ноно, Дютийё, Штокхаузена, Этвёша, Оливера Кнуссена, Джорджа Бенджамина.

Наиболее прославленные работы Ханниган – в операх Лигети Великий Мертвиарх, Таинства Мертвиарха и его же Реквиеме, в Соответствиях Дютийё для сопрано и оркестра. Среди новых работ певицы – премьерные исполнения оперы Тосио Хосокава Мацуказе (заглавная партия), Складке за складкой Булеза (продирижированной автором), Etymo Луки Франческони, в Соловье Стравинского (заглавная партия). В её ближайших планах – заглавная роль в опере Альбана Берга Лулу, которую в 2012 должен показать в прославленном брюссельском театре Ла Монне Кшиштоф Варликовский.

Выступления в России

В апреле 2003 в рамках Голландского сезона в Санкт-Петербурге Барбара Ханниган исполнила монооперу Мишеля ван дер Аа One для сопрано, видео и саундтрека.

В октябре 2011 певица выступила в Перми, Москве, Санкт-Петербурге с концертом из произведений Рамо (дирижёр - Теодор Курентзис).

Напишите отзыв о статье "Ханниган, Барбара"

Ссылки

  • [www.barbarahannigan.com/ Официальный сайт]
  • [www.harrisonparrott.com/artist/barbara-hannigan]
  • [www.hollywoodbowl.com/philpedia/artist-detail.cfm?id=3661]

Отрывок, характеризующий Ханниган, Барбара

Весь этот и следующий день друзья и товарищи Ростова замечали, что он не скучен, не сердит, но молчалив, задумчив и сосредоточен. Он неохотно пил, старался оставаться один и о чем то все думал.
Ростов все думал об этом своем блестящем подвиге, который, к удивлению его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, – и никак не мог понять чего то. «Так и они еще больше нашего боятся! – думал он. – Так только то и есть всего, то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»
Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.


Получив известие о болезни Наташи, графиня, еще не совсем здоровая и слабая, с Петей и со всем домом приехала в Москву, и все семейство Ростовых перебралось от Марьи Дмитриевны в свой дом и совсем поселилось в Москве.
Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.