Ханс Адам I
| Иоганн (Ханс) Адам Андреас фон унд цу Лихтенштейн Johann (Hans) Adam Andreas von und zu Liechtenstein<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Ханс Адам I</td></tr> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1684 — 16 июня 1712 | ||
| Предшественник: | Карл Эйсебиус | |
| Преемник: | Иосиф Венцель I | |
| Рождение: | 16 августа 1662 | |
| Смерть: | 16 июня 1712 (49 лет) | |
| Отец: | Карл Эйсебиус | |
| Мать: | Иоганна фон Дитрихштейн | |
| Супруга: | Эдмунда фон Дитрихштейн | |
| Дети: | Карл Иосиф, Франц Доминик, Мария Елизавета, Габриэлла, Мария Терезия, Мария Доминика | |
| Награды: |
| |
Ханс Адам I фон Лихтенштейн (1662—1712) — глава княжеского дома Лихтенштейнов в 1684—1712 гг. Его мать и жена происходили из соперничающего княжеского дома Дитрихштейнов.
Полное имя — Иоганн (Ханс) Адам Андреас фон унд цу Лихтенштейн (нем. Johann (Hans) Adam Andreas von und zu Liechtenstein), внук первого князя Лихтенштейн.
Биография
Ханс Адам успешно реформировал княжескую администрацию, а также провел реструктуризацию финансов семьи. В 1687 году он возглавил Тайный совет (нем. Geheimer Rat). В 1693 году стал кавалером Ордена Золотого Руна.
Его проект реформы правительственной администрации провалился в 1699 году из-за многочисленных бюрократических проволочек. Также не имело успеха иное начинание Ханса Адама, Венский Депозитный Банк, председателем которого князь был с 1703 по 1705[1].
В 1699 году Ханс Адам приобрёл у Гогенэмсов[2] владение Шелленберг, а в 1712 году — графство Вадуц[3], позднее объединенных в княжество Лихтенштейн в 1719 году преемником Ханса Адама, князем Карлом VI Йозеф Венцель фон Лихтенштейн[4][5].
Князь Ханс Адам был меценатом и коллекционером предметов искусства. Он внёс значительный вклад в создание княжеской коллекции, некоторые предметы которой экспонировались в Пушкинском музее в Москве в сентябре 2009 года[6]. При князе были построены два дворцовых комплекса — городской дворец (нем. Majoratspalais) в Вене и летний садовый дворец (нем. Gartenpalais) в Россау.
Любовь к искусству передалась его далекому потомку — нынешнему правящему князю Лихтенштейна, которого также зовут Ханс Адам[7].
Напишите отзыв о статье "Ханс Адам I"
Примечания
- ↑ [www.liechtenstein.li/en/eliechtenstein_main_sites/portal_fuerstentum_liechtenstein/fl-fueh-fuerstenhaus/fl-fueh-fuersten/fl-fueh-fuersten-hans-adam1.htm Официальный сайт Княжеского Дома Линхтенштейн] (англ.) (нем.)
- ↑ [www.allmonarchs.net/liechtenstein.html История Лихтенштейна в проекте Все Монархии]
- ↑ [www.bull-n-bear.ru/history/history.php?history=llords_1 Бизнес — князья (Княжество Лихтенштейн)]
- ↑ [www.lihtenstein-resorts.info/history.htm История Лихтенштейна]
- ↑ [www.mid.ru/ns-reuro.nsf/348bd0da1d5a7185432569e700419c7a/df8972e44d342e9c43256b2c00276897?OpenDocument Княжество Лихтенштейн на сайте МИД РФ]
- ↑ [www.ntv.ru/novosti/175491/ Сюжет НТВ об открытии выставки в Пушкинском музее]
- ↑ [www.tvc.ru/AllNews.aspx?id=400bfb89-d4e5-4655-af3b-44bc1170b9aa Ганс Адам II, Князь Лихтенштейна в Москве. ТВ Центр][нет в источнике]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Отрывок, характеризующий Ханс Адам I
– Семен! Данилу Купора знаешь?Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
