Характер (фильм)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Характер
Karakter
Жанр

драма

Режиссёр

Майк ван Дием

Продюсер

Лауренс Гелс

Автор
сценария

Майк ван Дием
Лауренс Гелс
Руд ван Меген
Фердинанд Бордевейк (роман)

В главных
ролях

Ян Деклейр
Федя ван Хейт
Бетти Шюрман

Оператор

Рогир Стофферс

Композитор

Палейс ван Бум

Кинокомпания

First Floor Features
Almerica Film

Длительность

122 мин.

Бюджет

4,5 млн $

Страна

Нидерланды Нидерланды
Бельгия Бельгия

Год

1997

IMDb

ID 0119448

К:Фильмы 1997 года

«Характер» (нидерл. Karakter) — художественный фильм совместного производства Нидерландов и Бельгии, снятый режиссёром Майком ван Димом в 1997 году. Экранизация романа-бестселлера Фердинанда Бордевейка. Фильм получил премию «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке».





Сюжет

Действие происходит в 1920-е годы в Нидерландах. Древерхавен, судебный пристав, обнаружен мёртвым с ножом в животе. Очевидным подозреваемым является Катадрёффе, молодой амбициозный адвокат, поднявшийся из бедности, несмотря на личные нападки Древерхавена , совершаемые против него. Свидетели видели, как Катадрёффе выходил из офиса Древерхавена в день убийства. Он арестован и на допросе в полицейском участке рассказывает историю своих взаимоотношений с Древерхавеном, который, по сведениям полиции, приходится ему отцом.

Рассказ начинается с момента, когда Йоба, молчаливая мать Катадрёффе, работает домохозяйкой в доме Древерхавена. В это время у них случается секс (которого Йоба не хотела), и в результате беременности она уходит от своего работодателя. На предложения о замужестве она отвечает письмами с отказом.

В детстве и молодости пути сына и отца пересекаются иногда с тяжёлыми последствиями. В этих взаимоотношениях и показан характер обоих персонажей.

Полиция узнаёт, что Катадрёффе вышел из офиса в 17:00, а Древерхавен умер в 23:00. Становится ясно, что Древерхавен на самом деле совершил самоубийство. Согласно его последней воле он передаёт всё своё состояние Катадрёффе, подписывая завещание как «Отец».

В ролях

Награды и номинации

  • 1997 — приз «Золотой телёнок» за лучший фильм и кинопремия фирмы Grolsch на Нидерландском кинофестивале, а также три номинации: лучший режиссёр (Майк ван Дием), лучший актер (Ян Деклейр), лучшая актриса (Бетти Шюрман).
  • 1997 — премия Жозефа Плато в категории «лучший бельгийский актер» (Ян Деклейр), а также номинация за лучший бельгийский фильм.
  • 1997 — премия «Золотая лягушка» фестиваля операторского искусства Camerimage (Рогир Стофферс).
  • 1998 — премия «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке.
  • 1998 — приз «Недели режиссёров» на кинофестивале Фантаспорто (Майк ван Дием).
  • 1998 — приз зрительских симпатий на кинофестивале в Палм-Спрингс.
  • 1998 — Гран-при и приз лучшему актеру (Ян Деклейр) на Парижском кинофестивале.
  • 1999 — номинация на премию «Золотой жук» за лучший зарубежный фильм.

Отзывы критиков

  • Джеймс Берардинелли (reelviews.net): «Несмотря на то, что кино снято спустя три четверти века после того, как остановилось перо Диккенса, в „Характере“ есть что-то от этого замечательного викторианского романиста с примесью Франца Кафки в небольшой дозе».[1]
  • Джанет Маслин (Нью-Йорк таймс): «В большом, амбициозном и холодном фильме, который иногда может показать внезапную мощь, борьба между отцом и сыном приводит в итоге к грубому противостоянию, показанному в начале повествования».[2]

Напишите отзыв о статье "Характер (фильм)"

Примечания

  1. [www.reelviews.net/movies/c/character.html James Berardinelli. www.reelviews.net]
  2. [movies.nytimes.com/movie/review?res=9B00EFD9163BF934A15750C0A96E958260 Character (1997) FILM REVIEW; Life With Father, but Think Dickens and Kafka. March 27, 1998 ]

Ссылки


Отрывок, характеризующий Характер (фильм)

– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.