Харатьян, Дмитрий Вадимович

Дмитрий Харатьян
Дмитрий Харатьян в Кремле на церемонии награждения почётным званием «Народный артист Российской Федерации» 29 апреля 2008 года.
Имя при рождении:	Дмитрий Вадимович Харатьян
Дата рождения:	21 января 1960(1960-01-21) (64 года)
Место рождения:	Алмалык, Ташкентская область, Узбекская ССР, СССР
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Профессия:	актёр
Карьера:	1976 — настоящее время
Награды:	[geraldica.ru/nagrads/84-prof.html Медаль «Профессионал России»]
[kharatyan.com/ Официальный сайт Дмитрия Харатьяна]

Дми́трий Вади́мович Харатья́н (род. 21 января 1960 года, Алмалык, Ташкентская область, Узбекская ССР, СССР) — советский и российский актёр театра и кино, Заслуженный артист Российской Федерации (2000), Народный артист Российской Федерации (2007 год).

Биография

Дмитрий Харатьян родился 21 января 1960 года в городе Алмалыке Ташкентской области Узбекской ССР. Отец — преподаватель технического вуза Вадим Михайлович (Мкртичевич) Харатьян (род. 1935), мать — инженер-строитель Светлана Олеговна Харатьян, урождённая Тизенко (род. 1935, Архангельск), более десяти лет была депутатом городского Совета депутатов города Красногорска Московской области.

Отец актёра, Вадим, родился в Узбекистане в семье Мкртича Арсеновича Харатьяна (1904, Красноводск — 1976) и Клавдии Ивановны Заплаткиной (1905, Брянск — 1998). Прапрадед и прадед актёра — Харатьяны, погибли во время трагических событий в Коканде, тогда же чуть не погиб Мкртич. На следующий день мать увезла его в Ташкент. Харатьяны (Харатян, от армянского харат (խառատ) — токарь, или храт — дающий советы) происходят из армянского города Мегри, до 1917 года они владели Торговым домом «Тарон». Родителями матери актёра были Анастасия Георгиевна Грищук (1915—1984) и Олег Петрович Тизенко (1906—1974) — инженер и чертёжница, работавшие на крупнейших советских стройках. Дед актёра по материнской линии Олег Тизенко принадлежал к дворянскому сословию; его мать Любовь Ивановна Гомзякова (1869—1942) была внучкой мореплавателя Степана Гомзякова, который прибыл на Аляску в 1815 году, по всей видимости, из Тамбовской губернии. Имя Гомзяковых вошло в энциклопедию «Русская Америка», вышедшую в начале ХХ века на Аляске. Степан Петрович был управляющим островом Унга, он участвовал в деятельности Российско-американской компании и был женат на алеутской девушке. Её брат, Павел Гомзяков, был приморским поэтом. Прадед актёра Пётр Дмитриевич Тизенко был сыном старшего писаря Морского кадетского корпуса Дмитрия Алексеевича Тизенко (происходящего из солдатских детей), стал военным моряком и в 1905 году был пожалован потомственным дворянством; имел орден Почётного легиона, японский орден Священного сокровища, орден Святой Анны. Участвовал в испытаниях крейсера «Авроры» как флагманский механик. Тизенко — была военно-морская династия. В частности, брат деда Харатьяна — Борис Петрович Тизенко (1890—1917) — был гардемарином, служил на линкоре «Петропавловск», уже лейтенантом расстрелян матросами за отказ признать генерала Корнилова мятежником.

Через год после рождения сына отец Дмитрия получил квартиру в Липецке. В 1963 году его семья переехала в город Красногорск Московской области, где артист живёт до сих пор.

В старших классах средней школы Дмитрий увлекался спортом (хоккей, футбол), занимался музыкой и играл на гитаре в школьном ансамбле.

Дмитрий Харатьян только на четверть является армянином. Но при получении первого советского паспорта в возрасте шестнадцати лет он настоял на том, чтобы в графу «национальность» было вписано «армянин», о чём Дмитрий рассказывает так:

«Сейчас я считаю себя человеком мира. А тогда это был абсолютно осознанный выбор. Я был воспитан отцом, который наполовину армянин. Он много рассказывал мне о том, через что пришлось пройти армянскому народу, про геноцид, резню… Это и привело меня к мысли, что в паспорте я должен быть записан как армянин! Я на самом деле верил: так я поддержу эту нацию, которая оказалась разбросана по миру».

— Дмитрий Харатьян

В 1982 году Дмитрий Харатьян окончил Высшее театральное училище имени М. С. Щепкина (курс известных педагогов Михаила Царёва и Риммы Солнцевой).

В 1984 году, в возрасте двадцати четырёх лет, когда Дмитрий Харатьян уже был женат и у него родилась дочь, он был призван на службу в ряды Советской армии. Актёр служил в Москве в пожарной части № 19 (воинская часть № 5103) на Ярославском шоссе.

На протяжении всей своей актёрской карьеры Дмитрий Харатьян снялся более чем в восьмидесяти фильмах и продолжает сниматься по настоящее время.

С 2005 года он является президентом фестиваля визуальных искусств в детском оздоровительном центре «Орлёнок», с этого же года возглавляет фестиваль «Премьера Подмосковья».

В августе 2013 года в Красногорском районе Московской области открылась театральная студия «Школа гардемаринов» под руководством Дмитрия Харатьяна.

Личная жизнь

• Первая жена — Марина Владимировна Харатьян (Буримова). Училась вместе с Дмитрием Харатьяном в Высшем театральном училище имени М. С. Щепкина. Супруги развелись в 1988 году.
  • Дочь — Александра Дмитриевна Харатьян (род. 21 января 1982). Окончила с отличием МЭСИ по специальности «Финансы, кредит и банковское дело».
• Вторая жена — Марина Владимировна Майко (род. 22 июня 1970), актриса кино, победительница конкурса красоты «Мисс Тирасполь — 1988». Дмитрий и Марина познакомились в 1989 году. С 1990 года начали жить вместе в фактическом браке, а через семь лет вступили в официальный брак.
  • Сын — Иван Дмитриевич Харатьян (род. 9 марта 1998). В 2006 году Иван снялся в роли Ханса Кристиана Андерсена (в детстве) в фильме «Андерсен. Жизнь без любви» режиссёра Эльдара Рязанова. Играет на фортепиано, сочиняет музыку. Крёстным отцом Ивана является друг Дмитрия Харатьяна Юрий Мороз.

Творческая карьера

Ещё будучи школьником Дмитрий Харатьян дебютировал в кино в одной из главных ролей в фильме «Розыгрыш» режиссёра Владимира Меньшова, попав на пробы на «Мосфильм» по сути случайно — его позвала на студию знакомая девочка. Но из всех претендентов на роль ученика 9-го «Б» класса Игоря Грушко режиссёр выбрал именно Дмитрия. Эту картину, вышедшую на советские экраны в 1976 году, зрители встретили очень тепло, а актёр Дмитрий Харатьян обрёл всесоюзную известность.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Однако, провалив после окончания школы экзамены в Щукинское училище, Дмитрий отправился в геологическую экспедицию, и лишь в 1978 году поступил в Высшее театральное училище имени М. С. Щепкина. Учился на курсе известных педагогов Михаила Царёва и Риммы Солнцевой. Окончив театральный вуз в 1982 году, Харатьян продолжал сниматься в кино, из-за чего упустил возможность быть распределённым от института на работу в театр, поэтому ему пришлось стать киноактёром.

В 1983 году на экраны вышел фильм «Зелёный фургон» с Харатьяном в главной роли. Фильм имел большой зрительский успех. В этом фильме Дмитрий Харатьян впервые запел, исполнив песни композитора Максима Дунаевского «Двадцатый год» и «Ты где, июль?» (в фильме «Розыгрыш» за героя Харатьяна пел другой исполнитель).

Следующий профессиональный успех пришёл к актёру в 1987 году. В историко-приключенческом фильме Светланы Дружининой «Гардемарины, вперёд!» он исполнил одну из главных ролей — Алёши Корсака, в одночасье превратившись в кинокумира. В том же году режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич дважды приглашал Харатьяна на пробы в Одессу на роль молодого Эдмона Дантеса в картине «Узник замка Иф», но после оглушительного успеха «Гардемаринов» актёр на какое-то время чересчур увлёкся алкоголем, вследствие чего не смог сниматься, и роль исполнил Евгений Дворжецкий. Однако же, спустя несколько лет, Юнгвальд-Хилькевич всё же снял Харатьяна в роли французского короля Людовика XIV в двух других своих картинах — «Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя» и «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини».

В числе основных режиссёров в своей творческой биографии Дмитрий Харатьян до сих пор называет трёх: Владимира Меньшова, Светлану Дружинину и Георгия Юнгвальд-Хилькевича.

Начало 1990-х годов стало для актёра творчески насыщенным — помимо прочих работ, он снимался в продолжении «Гардемаринов», в комедиях Леонида Гайдая, у которого впервые играл в картине «Частный детектив, или Операция „Кооперация“», в детективной ленте «Чёрный квадрат», где его партнёром был Виталий Соломин, сыграл главную роль.

По итогам ежегодного опроса зрителей журналом «Советский экран» Дмитрий Харатьян был признан лучшим актёром в СССР 1990 и 1991 годов.

В 1995 году после не очень удачной полосы в личной жизни актёр вместе с друзьями — актрисой Мариной Левтовой и её мужем режиссёром Юрием Морозом — открыл клуб «Кино». В этом же году он исполнил роль графа де Ла Моля в многосерийной телевизионной экранизации романа А. Дюма «Королева Марго», записал и выпустил два музыкальных компакт-диска — «Склонность к дождю» и «Здравствуй, если ты далеко…».

В 1996 году Дмитрий Харатьян впервые вышел на театральную сцену — в роли бродячего работяги Джорджа Милтона в антрепризном драматическом спектакле «Люди и мыши» по повести Джона Стейнбека «О мышах и людях», поставленном режиссёром Михаилом Горевым на сцене «Под крышей» Театра имени Моссовета, а спектакль был признан лучшим и наиболее ярким театральным событием года.

В 2004 году актёр вёл реалити-шоу «12 негритят» на телеканале ТНТ.

В 2007 году сыграл роль Души поэта в рок-опере «Идут белые снеги». Премьера рок-оперы, созданной композитором Глебом Маем на стихи Евгения Евтушенко, состоялась в декабре 2007 года на сцене СК «Олимпийский». Спектакль при постоянном участии Дмитрия Харатьяна проехал с концертами по всей России.

В 2009 году вместе с Ольгой Орловой участвовал в третьем сезоне музыкального телешоу «Две звезды» на российском «Первом канале», где завоевал третье место.

В ноябре 2010 года Дмитрий Харатьян принимал участие в творческом вечере певицы Оксаны Науменко «Зажги звезду своей души», посвящённом Виктору Дорохину и Людмиле Янсон, в постановке режиссёра Елены Суржиковой.

С 2010 по 2011 годы был ведущим программы «Добрый вечер, Москва!» на телеканале «ТВ Центр».

Актёр периодически приглашается в жюри Высшей лиги КВН.

С 2010 по 2013 годы вёл программу «Большая семья» сначала на телеканале «Россия-1», с 2011 года — на канале «Россия-Культура».

9 сентября 2013 года на «Первом канале состоялся премьерный выпуск игровой телепередачи «Самый лучший муж», где Дмитрий также выступил в качестве ведущего.

С 30 марта 2013по 24 августа 2014 года был ведущим российского аналога телешоу «Куб» на «Первом канале».

С 7 апреля 2014 года — ведущий телевизионного проекта «Остров Крым» на «Первом канале».

Является поющим актёром, записывет песни, выступает с концертными программами. В его репертуаре более шестидесяти песен таких известных композиторов, как Виктор Лебедев, Максим Дунаевский, Александра Пахмутова, Григорий Гладков, Александр Флярковский, Елена Суржикова, Валерий Тишлер Антон Аршанский и многие другие. На творческих вечерах Дмитрий Харатьян исполняет так же песни из реперуара Юрия Визбора, Булата Окуджавы и Владимира Высоцкого.

Общественная позиция

11 марта 2014 года Дмитрий Харатьян подписал обращение деятелей культуры Российской Федерации в поддержку политики президента РФ Владимира Путина по Украине и Крыму.

Творчество

Актёр

Роли в кино

1. 1976 — Розыгрыш — Игорь Грушко, ученик 9-го «Б» класса
2. 1978 — Фотографии на стене — Емельянов
3. 1980 — Охота на лис — Костя Стрижак, приятель Беликова
4. 1981 — Плывут моржи — Лёнька
5. 1981 — Школа — Юрий Ваальд
6. 1981 — Люди на болоте — Степан Глушак
7. 1983 — Дыхание грозы — Степан Глушак
8. 1983 — Как я был вундеркиндом — космонавт / прохожий
9. 1983 — Водитель автобуса — Дима, лейтенант
10. 1983 — Зелёный фургон — Володя Патрикеев, начальник одесского уездного отделения милиции
11. 1983 — Скорость — Григорий Яковлев, молодой изобретатель, проектировщик гоночных автомобилей, автогонщик
12. 1984 — Восемь дней надежды — Виктор, сын Белоконя
13. 1985 — Подвиг Одессы — Руднев
14. 1986 — Таинственный узник — Серж Русанин
15. 1986 — Летние впечатления о планете Z — Андрей Морковкин, солист группы «Астронавты»
16. 1986 — На острие меча — эпизод
17. 1986 — Была не была — Лёха, хулиган
18. 1987 — Испытатели — Миша Шматов
19. 1987 — Гардемарины, вперёд! — Алёша Корсак
20. 1988 — Филиал — Пётр Румянцев
21. 1988 — Клад — Генка
22. 1988 — Эсперанса (Мексика—СССР) — Владимир Ольховский
23. 1989 — Частный детектив, или Операция «Кооперация» — Дмитрий Пузырёв, частный детектив
24. 1990 — Вечный муж — Мишенька
25. 1990 — Мордашка — Гена
26. 1990 — Лицом к стене — Андреас Аршакян
27. 1991 — И чёрт с нами! — Лёша Муромцев, администратор фестиваля
28. 1991 — Виват, гардемарины! — Алёша Корсак
29. 1992 — Доброй ночи! — Александр Бахметьев
30. 1992 — Чёрный квадрат — Александр Борисович Турецкий
31. 1992 — Новый Одеон — Дима, научный сотрудник, ловелас / гестаповец / порноактёр / посетитель ресторана / продавец / террорист в лифте / студент / молодой гусар
32. 1992 — На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди — Фёдор Соколов, суперагент КГБ / шейх
33. 1992 — Сердца трёх — лейтенант Парсонс, лётчик ВВС США
34. 1992 — Гардемарины 3 — Алёша Корсак
35. 1993 — Тараканьи бега — Умноголов
36. 1993 — Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя — Людовик XIV и Филипп Марчиали
37. 1994 — Жених из Майами — Валерий Горохов
38. 1996 — Королева Марго — граф де Ла Моль
39. 1997 — Кризис среднего возраста — Сергей
40. 1999 — Каменская (серия «Убийца поневоле») — Саша, брат Анастасии Каменской
41. 2000 — Маросейка, 12 — Русанов
42. 2000 — Что нужно женщине… — Артём
43. 2000 — 2003 — Тайны дворцовых переворотов — Иван Долгорукий
44. 2001 — Курортный роман — Александр
45. 2002 — Новогодние приключения, или Поезд № 1 — Иван
46. 2002 — Атлантида — Александр
47. 2003 — Другая жизнь — Феликс Крымов
48. 2003 — Огнеборцы — Митрохин
49. 2003 — Тяжёлый песок — Вадим, лётчик, Герой Советского Союза
50. 2003 — Супертёща для неудачника — Леонид
51. 2004 — Амапола — Гена
52. 2004 — Московская сага — Шевчук, охранник в ГУЛАГе
53. 2004—2007 — Виола Тараканова. В мире преступных страстей — Семён Александрович Попов (настоящее имя — Анатолий Иванович Зотов), муж Тамары
54. 2004 — Убей меня! Ну, пожалуйста — Вадим Перепёлкин
55. 2004 — Самара-городок — Леонид Пашута
56. 2004 — Бомба для невесты — Сергей Орлов
57. 2004 — Тебе, настоящему — Олег Ненашев
58. 2005 — Об этом лучше не знать — Аркадий
59. 2005 — Летучая мышь — Фальк
60. 2005 — Мальчишник, или Большой секс в маленьком городе — Юрий Нюховский
61. 2006 — Иван Подушкин. Джентльмен сыска — Иван Подушкин
62. 2006 — Аврора — Николай Астахов
63. 2006 — Инфант — Андрей Владимирович Миклашевский, хирург
64. 2006 — Мой принц — Андрей Стрельцов
65. 2006 — Сумасшедший день — Влад, популярный артист
66. 2007 — Бальзаковский возраст, или Все мужики сво… — Алик
67. 2007 — Валерий Харламов. Дополнительное время — Борис Сергеевич Харламов, отец Валерия
68. 2007 — Иван Подушкин. Джентльмен сыска 2 — Иван Подушкин
69. 2007 — Иго любви — Садовников
70. 2007 — Каникулы любви — Роман
71. 2007 — Лера — Виктор Николаевич Мещеряков, приёмный отец Леры
72. 2008 — А я люблю женатого — Олег Нечаев
73. 2008 — Встречная полоса — Павел Волков
74. 2008 — Розыгрыш — отец Олега Комарова
75. 2009 — Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини — король Людовик XIV
76. 2009—2010 — Генеральская внучка — Евгений, врач
77. 2010 — Вера, Надежда, Любовь — Виктор Павлович Строев
78. 2010 — Золотая рыбка в городе N — Сэм, американец
79. 2011 — Лесное озеро — Иван
80. 2014 — Тайна Снежной королевы — король
81. 2014 — Боцман Чайка — Иван Христофорович Чайка, боцман
82. 2017 — Гардемарины IV — Алёша Корсак

Роли в театре

• 1996 — «Люди и мыши» (антреприза) по повести «О мышах и людях» Джона Стейнбека (на сцене «Под крышей» Театра имени Моссовета; режиссёр — Михаил Горевой) — Джордж Милтон, бродячий работяга, друг Ленни.
• 1996 — «Нина» по пьесе Андре Руссена (Московский государственный театр «Ленком»; антреприза, комедия-фарс; режиссёр — Олег Фомин) — любовник.
• 2001 — «Опыт освоения пьесы „Чайка“ системой Станславского» по А. П. Чехову (Театр наций; режиссёр — Андрей Жолдак) — Евгений Сергеевич Дорн, врач.
• 2002 — «Халам-бунду, или Заложники любви» по пьесе Юрия Полякова (Театр имени Е. Вахтангова; режиссёр — Сергей Кутасов).
• 2004 — «Весёлые ребята» (мюзикл; Театр имени Е. Вахтангова; режиссёр — Виктор Крамер) — Костя (Константин Иванович) Потехин, талантливый пастух-музыкант.
• 2007 — «Счастливчик Смит» по пьесе Рэя Куни (Государственный театр киноактёра; режиссёр — Алексей Кирющенко).
• 2009 — «Ханума» Авксентия Цагарели (Театральный дом «Миллениум»; режиссёр — Роберт Манукян) — Акоп, приказчик богатого купца Микича Котрянца.
• 2010 — «Любовь и шпионаж» («Мата Хари: Любовь и шпионаж») Елены Греминой (спектакль-мюзикл; «РуАртсПроджект», Москва; режиссёр и хореограф — Егор Дружинин) — Маклеод, капитан, муж Маты Хари / наркодилер / русский военнопленный / капитан французской контрразведки / режиссёр.

Роль в рок-опере

• 2007 — Идут белые снеги… — Душа поэта

Озвучивание

• 1986 — Выше Радуги — Алик Радуга (роль Дмитрия Марьянова)
• 1995 — Покахонтас — Джон Смит
• 1998 — Человек в железной маске — Людовик / Филипп
• 2006 — Тачки — молния Маккуин
• 2011 — Тачки 2 — молния Маккуин (голос Оуэна Уилсона)

Продюсер

С 2002 года Дмитрий Харатьян начал пробовать себя в качестве продюсера:

• 2002 — Атлантида
• 2004 — Долгое прощание (оказывал содействие в организации и проведении съёмок)
• 2005 — День победы среди войны
• 2014 — Форт Росс: В поисках приключений

Исполнитель песен

Дискография

• 1995 — «Склонность к дождю» (CD):
• 1995 — «Здравствуй, если ты далеко…» (CD):

Избранные песни

• «Школьный вальс» (музыка Александра Флярковского, слова Алексея Дидурова) из фильма «Розыгрыш»
• «Бабочки» (музыка Александра Флярковского, слова Алексея Дидурова) из фильма «Розыгрыш»
• «Баллада о первом дожде» (музыка Александра Флярковского, слова Алексея Дидурова) из фильма «Розыгрыш»
• «Двадцатый год» (музыка Максима Дунаевского, слова Наума Олева) из фильма «Зелёный фургон»
• «Ты где, июль?» (музыка Максима Дунаевского, слова Наума Олева) из фильма «Зелёный фургон»
• «По воле рока…» (музыка Виктора Лебедева, слова Юрия Ряшенцева) из фильма «Гардемарины, вперёд!»
• «Как жизнь без весны…» (музыка Виктора Лебедева, слова Юрия Ряшенцева) из фильма «Гардемарины, вперёд!»
• «Песня о любви» (музыка Виктора Лебедева, слова Юрия Ряшенцева) из фильма «Гардемарины, вперёд!»
• «Дешева обида на Руси» (музыка Виктора Лебедева, слова Юрия Ряшенцева) из фильма «Гардемарины — III»
• «На Брайтон-Бич» (музыка Александра Зацепина, слова Леонида Дербенёва) из фильма «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди»
• «Ах, короли!» (музыка Максима Дунаевского, слова Леонида Дербенёва) из фильма «Тайна королевы Анны, или Мушкетёры тридцать лет спустя»
• «Рэп короля» (музыка Максима Дунаевского, слова Карена Кавалеряна) из фильма «Возвращение мушкетёров, или Сокровища кардинала Мазарини»
• «Вы так похожи» (музыка Романа Майорова, слова Якова Гальперина)
• «Поезд» (музыка Александра Журбина, слова Петра Синявского) из фильма «Тяжёлый песок»
• «Будущее есть» (музыка Григория Гладкова, слова Валентины Сергеевой)
• «Сослагательная песня» (музыка и слова Олега Митяева)
• «Рождество» (музыка и слова Елены Суржиковой)
• «Склонность к дождю» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Супермен» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Мистерия» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Река забвения» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Любовь углекопа» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Упал закат» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Белое безмолвие» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Старый паровоз» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «В ожидании дождя» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Городской романс» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Обыкновенный клоун» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Свобода выбора» (музыка Андрея Горина, слова Сергея Жигунова)
• «Здравствуй, если ты далеко…» (музыка Сергея Кучменко, слова Олега Виленкина)
• «Перепутались слова» (музыка Валерия Тишлера, слова Александра Егорова) из фильма «Инфант»
• «Встречная полоса» (музыка и слова Артура Байдо) из фильма «Встречная полоса»
• «Знаешь, брат…» (музыка и слова Антона Аршанского)
• «Время идёт» (музыка и слова Антона Аршанского)
• «Тишина провинциальных городов» (музыка и слова Антона Аршанского)
• «Снег кружится» (музыка Артура Пилявина, слова Сергея Комлева)
• «Листья летят пургой…» (музыка Юрия Лаврушина, слова Владимира Соколова)
• «Кони в ночном» (музыка Евгения Щекалева, слова Анатолия Поперечного)
• «Дежурный по апрелю» (музыка и слова Булата Окуджавы)
• «Притча о правде и лжи» (музыка и слова Владимира Высоцкого)
• «Вираж» (музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова)
• «Русская тоска» (музыка Максима Дунаевского, слова Николая Денисова) из мюзикла «Любовь и шпионаж»
• «Я вернусь» (музыка Екатерины Семёновой, слова Юлии Старостиной)
• «Я не с тобой» (музыка и слова Дарьи Волги) из фильма «А я люблю женатого»
• «Артист» (музыка и слова Николая Трубача)
• «Актёры и роли» (музыка Адриана Корчинского, слова Бориса Дубровина)
• «Костёр в ночи» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Час пик» (музыка Андрей Горина, слова Олега Виленкина)
• «Мой дождь» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Ты придумал себя» (музыка Андрей Горина, слова Олега Виленкина)
• «Мечта и печаль» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Докури, доживи, дотяни» (музыка Андрей Горина, слова Олега Виленкина)
• «Здравствуй, если ты далеко» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Родная стая» (музыка Андрей Горина, слова Олега Виленкина)
• «Ты мне нравишься» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Пляжный сезон» (музыка Андрей Горина, слова Олега Виленкина)
• «Слова, слова, слова!» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Старый город Любовь» (музыка Сергея Кумченко, слова Олега Виленкина)
• «Сигнальщики и горнисты» (музыка Александры Пахмутовой, слова Николая Добронравова)

Признание

Государственные награды и звания

• 2000 — почётное звание «Заслуженный артист Российской Федерации» — за заслуги в области искусства.
• 2006 — почётное звание «Заслуженный артист Чеченской Республики».
• 2007 — почётное звание «Народный артист Чеченской Республики».
• 2007 — почётное звание «Народный артист Российской Федерации» — за большие заслуги в области искусства.

Общественные награды и звания

• 1990 — звание «Лучший актёр» в СССР по опросу журнала «Советский экран» — за роль Дмитрия Пузырёва в фильме «Частный детектив, или Операция «Кооперация»».
• 1991 — звание «Лучший актёр» в СССР по опросу журнала «Советский экран» — за роль Алёши Корсака в фильме «Виват, гардемарины!».
• 2012 — лауреат фестиваля кино и театра «Амурская осень» (в городе Благовещенске) в номинации «Лучшая мужская роль» в конкурсе антрепризных спектаклей — за исполнение ролей в спектакле-мюзикле «Мата Хари: Любовь и шпионаж» («РуАртсПроджект», Москва; драматург — Елена Гремина, режиссёр и хореограф — Егор Дружинин).
• 2012 — специальный приз главы города Свободный Амурской области «За вклад в комедию» в рамках фестиваля кино и театра «Амурская осень» (в городе Благовещенске) — за исполнение ролей в спектакле-мюзикле «Мата Хари: Любовь и шпионаж» («РуАртсПроджект», Москва; драматург — Елена Гремина, режиссёр и хореограф — Егор Дружинин).
• 2012 — специальный приз жюри национальной премии «Музыкальное сердце театра» «Большой дуэт» совместно с Ларисой Долиной — за исполнение ролей в спектакле-мюзикле «Мата Хари: Любовь и шпионаж» («РуАртсПроджект», Москва; драматург — Елена Гремина, режиссёр и хореограф — Егор Дружинин).

Ссылки

• [www.kharatyan.com/ Официальный концертный сайт Дмитрия Харатьяна ] // kharatyan.com
• Дмитрий Харатьян (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.red-red.ru/Person/Details/7c58157c-fb25-417b-8656-8639ac3c280f Биография Дмитрия Харатьяна.] Группа компаний «Красный квадрат» // red-red.ru
• Евгения Афанасьева. [www.nashfilm.ru/kinostars/1359.html Дмитрий Харатьян и его «Встречная полоса» - жизненный урок или дело случая? (интервью актёра).] // nashfilm.ru
• [www.peoples.ru/art/cinema/actor/kharatian/ Биография Дмитрия Харатьяна.] // peoples.ru
• [echo.msk.ru/programs/dithyramb/529210-echo/ Интервью Дмитрия Харатьяна на радио «Эхо Москвы».] // echo.msk.ru (27 июля 2008 года)
• [fcstarco.ru/team/dmitriy-kharatyan/ Профиль Дмитрия Харатьяна на сайте футбольного клуба звёзд эстрады «Старко».] // fcstarco.ru
• [www.1tv.ru/prj/inprivate/vypusk/35546 ВИДЕО. Программа Юлии Меньшовой «Наедине во всеми. Дмитрий Харатьян» (выпуск от 21 января 2015 года — в этот день актёру исполнилось 55 лет)] «Первый канал» // 1tv.ru
• Татьяна Поддубская. [mir24.tv/news/culture/11942752 55 оттенков Харатьяна: главный «гардемарин» страны отмечает юбилей.] МТРК «Мир» // mir24.tv (21 января 2015 года)
• [www.afisha.ru/people/289911/ Дмитрий Харатьян. Обзор фильмов с участием актёра, фотографии.] Официальный сайт журнала «Афиша» // afisha.ru
• [www.ametistteatr.ru/about/actor41.html Дмитрий Харатьян. Фильмография, фотографии.] Официальный сайт Продюсерской компании «Аметист» // ametistteatr.ru
• [www.weekend.ru/?action=pv&id=77649 Персона. Дмитрий Харатьян. Фильмы и спектакли.] // weekend.ru

Отрывок, характеризующий Харатьян, Дмитрий Вадимович

– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.