Харви, Дэвид
Поделись знанием:
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
| Дэвид Харви | |
| англ. David Harvey | |
 | |
| Дата рождения: |
31 октября 1935 (88 лет) |
|---|---|
| Научная сфера: | |
| Награды и премии: | |
Дэ́вид Ха́рви (англ. David Harvey; род. 31 октября 1935) — англо-американский географ, один из основателей т. н. «радикальной географии», теоретик и популяризатор марксизма.
В 1995 году стал лауреатом Премии Вотрена Люда, называемой "Нобелевской премией по географии". В 2007 году The Times Higher Education Guide включил его в список из 18 самых цитируемых интеллектуалов всех времен в области гуманитарных и общественных наук[1]. В 2009 году был самым цитируемым географом в мире [www.timeshighereducation.co.uk/story.asp?storycode=405925&encCode=184949851BC54459875JTBS737226611].
Биография
Родился в Гиллинхеме (Кент, Англия). Начинал как историко-географ (работа о производстве хмеля в Англии в XIX веке), под влиянием веяний времени увлекся математическими методами в географии и стал автором одной из наиболее известных книг школы пространственного анализа «Объяснение в географии» (Explanation in Geography, 1969), в которой изложены методологические и философские положения англо-американской школы пространственного анализа. В работе подвергается критике понятие абсолютного пространства в географии, рассматриваемое как продукт кантианской теории синтетического априорного знания.
С начала 1970-х резко сменил направление деятельности, подобно Вильяму Бунге начал изучать проблемы социальной справедливости. В отличие от Бунге, Харви является марксистом и поэтому делает акцент на экономической составляющей неравенства.
В 1969 перебрался в США и поселился в Балтиморе, совмещая изучение городских гетто с преподаванием в местном университете. В дальнейшем Харви неоднократно менял место жительства и преподавания:
- Ph.D. St Johns College, Кембридж, 1961
- Post-doc, Университет Уппсалы, Швеция 1960—1961
- Лектор, География, Бристольский университет, Великобритания (1961—1969)
- профессор-адъюнкт, с 1973 — профессор, Департамент Географии и землеустройства, Университет Джона Хопкинса, Балтимор, США (1969—1987 и 1993—2001)
- Профессор географии, Оксфордский университет (1987—1993)
- Distinguished Professor, Департамент антропологии, Университет Нью-Йорка (2001-н.в.)
Основные работы, изданные с начала 1970-х:
- Социальная справедливость и город («Social Justice and the City», 1973) — о городских гетто
- Пределы капитала («Limits to Capital», 1982) — географический анализ капитализма с марксистских позиций
- Условия постмодернизма («The Condition of Postmodernity», 1989) — бестселлер, посвященный критике идей постмодернизма
- Справедливость, природа и география Различий («Justice, Nature and the Geography of Difference», 1996) — о социальной и экологической справедливости
- Пространства надежды («Spaces of Hope», 2000) — социалистическая утопия
- Новый империализм («New Imperialism», 2003) — критика военной операции США в Ираке, отвлекающей трудящихся от проблем капитализма в самих США
- Краткая история неолиберализма («A Brief History of Neoliberalism», 2005) — критический анализ развития неолиберальных идей с середины 1970-х
- Пространства глобального капитализма: на пути к теории неравномерного географического развития («Spaces of Global Capitalism: Towards a Theory of Uneven Geographical Development», 2006)
- Космополитизм и географии свободы («Cosmopolitanism and the Geographies of Freedom», 2009)
Переводы на русский язык
- Д. Харви. Краткая история неолиберализма. — М.: Поколение, 2007. — 288 с. — 3000 экз. — ISBN 978-5-9763-0024-4
- Д. Харви. [www.journal.prognosis.ru/a/2006/08/10/89.html Неолиберализм и реставрация классовой власти]
- Д. Харви. [socialistinfo.ru/adveritas/169.html Крах мировой капиталистической системы неизбежен] (2009)
- Д. Харви. [www.rabkor.ru/debate/2332.html Действительно ли это конец неолиберализма?] (2009)
- Д. Харви. [www.urban-club.ru/?p=105 Городской опыт] D. Harvey The Urban Experience. Oxford: Blackwell. 1989 / Перевод В. В. Вагина. (2009)
- Д. Харви. [www.rusrep.ru/2008/18/interview_harv/ Географический марксизм: интервью] //Русский Репортёр, 13 мая 2008, № 18 (48)
- Д. Харви. [www.inop.ru/reading/page140/ Неолиберальная урбанизация] Лекция 25.05.2007
- Д. Харви. [avtonom.org/node/6437 Извилистые пути капитала — беседа Джованни Арриги и Дэвида Харви] (Сокращенный перевод с английского Алексея Апполонова, 2009)
- Д. Харви [redflora2017.blogspot.com/2012/01/blog-post_460.html «Мне хотелось бы разобраться в том, что происходит сегодня, ведь мир изменился»: Интервью] (Перевод Влада Софронова, 2010(?))
- Д. Харви. [redflora2017.blogspot.com/2012/01/blog-post_6176.html Судный день для Партии Уолл-стрит] (Перевод Александра Шарова, 2011)
Напишите отзыв о статье "Харви, Дэвид"
Примечания
- ↑ [www.finmarket.ru/z/nws/hotnews.asp?id=3347906& Города становятся ареной битвы богатых и бедных - Главные новости - Финмаркет]
Ссылки
- [davidharvey.org Reading Marx’s Capital with David Harvey] — личная страница Дэвида Харви.
- [www.left.ru/2006/18/ioffe152.phtml И. Иоффе. Неолиберальное иго] — рецензия на книгу «Краткая история неолиберализма».
- [commons.com.ua/?p=9550 Ю. Дергунов. Пространства кризиса] — рецензия на книгу «Загадка капитала».
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Харви, Дэвид
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
