Хардкор (фильм)

Хардкор
Hardcore Henry
Жанр	боевик фантастика
Режиссёр	Илья Найшуллер
Продюсер	Тимур Бекмамбетов Екатерина Кононенко Илья Найшуллер Инга Вайнштейн
Автор сценария	Илья Найшуллер
В главных ролях	Шарлто Копли Данила Козловский Хейли Беннетт
Оператор	Всеволод Каптур Сергей Валяев Андрей Дементьев Фёдор Лясс Павел Капинос
Композитор	Дарья Чаруша
Кинокомпания	Базелевс Robusto
Длительность	96 мин
Бюджет	2 млн $
Сборы	14 333 790 $
Страна	Россия Россия США США
Язык	английский русский
Год	2015
IMDb	ID 3072482
Выход фильма «Хардкор» (оригинальное название — Hardcore Henry)

К:Фильмы 2015 года

«Хардко́р» (англ. Hardcore Henry) — фантастический боевик, снятый Ильёй Найшуллером по собственному сценарию. Фильм снят полностью от лица главного героя. Фильм снят в России российской съёмочной группой, но с участием ряда иностранных актёров, частично на русском, частично на английском языках.

Премьера фильма состоялась 12 сентября 2015 года в Канаде на Международном кинофестивале в Торонто. Выход в широкий прокат состоялся 6 апреля 2016 года в Швеции. В России премьера состоялась 7 апреля.

Сюжет

Главный герой просыпается в лаборатории, висящей в стратосфере над Москвой, не помня ничего из своего прошлого. Он — боевой киборг с искусственными конечностями и без речевого модуля. Лаборантка Эстель (Хейли Беннетт) рассказывает ему, что его зовут Генри, и в прошлой жизни он был её мужем. Из дальнейших реплик других учёных Генри узнаёт, что в лабораторию он попал в плачевном состоянии — у него были оторваны левые рука и нога и полностью раздроблен череп. Неожиданно в лабораторию врывается вместе с бандой наёмников некий человек-альбинос Акан (Данила Козловский), владеющий силой телекинеза. Он убивает учёных, но Эстель удаётся увести от него Генри и попутно она объясняет тому, что она восстановила его на средства Акана, и что в данной лаборатории лежат в анабиозе множество таких же, как он, киборгов, которых Акан хочет превратить в непобедимую армию. Генри и Эстель удаётся эвакуироваться на спасательной капсуле, но по приземлении их захватывают подручные Акана. Генри, проявив недюжинную силу, сбегает, но Эстель остаётся у наёмников. Почти сразу после этого на помощь Генри приходит таинственный Джимми (Шарлто Копли), который объясняет киборгу, что тому необходимо подзарядить свою батарею, иначе он умрёт через полчаса. Почти сразу после этого на хвост им садятся наёмники Акана, переодетые в полицейских, и убивают Джимми.

В процессе побега Генри забегает в троллейбус, где встречает живого и здорового Джимми, но совершенно в другом обличье. Джимми даёт Генри координаты Хитрого Дмитрия (Андрей Дементьев) — киборга, работающего на Акана, — у которого можно отобрать батарею. Генри находит Хитрого Дмитрия и после долгой с ним схватки уже готовится его убить, когда Дмитрий неожиданно говорит, что готов рассказать Генри правду о том, кто его послал, но не успевает этого сделать, потому что погибает от снайперского выстрела. Генри достаёт батарею и отправляется в стриптиз-клуб, где очередная инкарнация Джимми подзаряжает его. Но на стрип-клуб нападают люди Акана и Генри вместе с Джимми и его союзницами, наёмницами Катей и Олей Доминатрикс, отбиваются от наёмников, и, узнав от одного из них, где едет конвой Акана, в котором тот везёт Эстель, отправляются в погоню. Но когда Генри добирается до конвоя, то Акан вырубает Генри и приказывает закопать его в лесу. Его снова спасает Джимми вместе с Катей, но через несколько минут оба погибают от выстрела танка. Вооружённый одной катаной, Генри расправляется с экипажем танка, после чего получает координаты новой встречи с Джимми. Джимми отводит Генри в свою лабораторию, где выясняется, что Джимми — это учёный, прежде работавший на Акана. В результате неудачного эксперимента он был парализован (он создал группу киборгов с неуправляемой моторикой, за что Акан своим телекинезом повредил ему позвоночник), поэтому вместо своего настоящего тела использует «аватары», у каждого из которых индивидуальный стиль (и в отличие от Генри они не киборги, потому что имеют полноценную человеческую физиологию).

Джимми подключает Генри к своему компьютеру и они видят, что в теле Генри почти нет человеческих органов. Неожиданно Джимми впадает в ярость, так как обнаруживает, что искусственные глаза Генри всё это время транслировали всё, что он видит, в офис Акана, а значит и лабораторию Джимми. Он пытается отключить Генри и у них завязывается небольшая потасовка, которая заканчивается тогда, когда к лаборатории подъезжают наёмники. Джимми умоляет Генри убить его, чтобы не подвергнуться пыткам Акана, но Генри (при том, что он совершенно нем) удаётся привести его в чувство. Пожертвовав своими несколькими «аватарами» и целым убежищем, Джимми, с помощью Генри, убивает всех наёмников и они едут штурмовать штаб-квартиру Акана в небоскрёбе. Они с боем пробиваются к лифту, но настоящий Джимми получает осколок в горло и умирает. Перед смертью он извиняется перед Генри, признавшись, что в начале он оказывал Генри помощь только для того, чтобы отомстить Акану, но затем по достоинству оценил их встречу и говорит, что их знакомство было для него честью. Заодно он сообщает, что во внутренностях Генри видел устройство блокировки памяти (Джимми не знает, зачем его установили, но он не стал его отключать, потому что не хотел, чтобы реальные воспоминания Генри отвлекали его от следования планам Джимми), которое он затем отключает (по словам Джимми, память Генри начнёт восстанавливаться постепенно).

Оказавшись в офисе Акана Генри узнаёт, что вся его зрительная память с момента пробуждения имплантирована множеству других киборгов, которые с таким боевым опытом становятся технически гораздо сильнее него. Акан натравливает на Генри армию киборгов. Генри, переставив себе аккумулятор самого сильного киборга, уничтожает всех врагов, но когда добирается до Акана, тот одолевает Генри, и ему открывается правда: Эстель обманывала его — она жена не его, а Акана (устройство блокировки памяти было установлено специально для того, чтобы Генри не вспомнил, что Эстель вовсе не его жена). Генри оказался частью эксперимента Акана и Эстель: собранный им боевой опыт будет загружен в армию боевых киборгов, с помощью которой Акан хочет захватить мир. Когда Акан уже почти добивает Генри и уходит к вертолёту, тому удаётся пробудить у себя в памяти вспоминание из своего реального прошлого, где в детстве его отец (Тим Рот) учил Генри давать сдачи хулиганам, которые его обижали. После этого Генри с новыми силами догоняет Акана и зверски его убивает, сломав ему ладонь и оторвав голову при помощи провода своего кибернетического глаза. Затем он успевает запрыгнуть в уже летящий вертолёт с Эстель, где та (пользуясь тем, что Генри из-за ложных воспоминаний всё ещё не может причинить ей вред) выстреливает в Генри несколько раз, обвиняя его в смерти Акана, и когда уже готовится сделать последний выстрел, то Генри выставляет вперёд свою искусственную руку, из-за чего пуля, срикошетив, попадает в Эстель. Она вываливается из люка вертолёта и из последних сил держится за край порога, призывая Генри вспомнить, что он любит её, и что должен «слушать своё сердце». В ответ Генри резко опускает крышку люка.

После титров за кадром раздаётся звонок и Джимми извещает Генри об «одном маленьком дельце».

В ролях

Конкретного актёра, сыгравшего самого Генри, не существует: эту роль исполняли несколько разных операторов и каскадёров. Большую часть фильма от лица Генри сняли экстрим-оператор Сергей Валяев и актёр Андрей Дементьев (который также сыграл роль Хитрого Дмитрия). Некоторые сцены снимал сам Найшуллер, а особо опасные трюки и автомобильные погони выполняли каскадёры.

• Шарлто Копли — Джимми (дублирует Пётр Иващенко)
• Данила Козловский — Акан
• Хейли Беннетт — Эстель (дублирует Анна Чиповская)
• Светлана Устинова — Ольга Доминатрикс
• Дарья Чаруша — Катя Доминатрикс
• Тим Рот — отец Генри (дублирует Андрей Бархударов)
• Андрей Дементьев — Хитрый Дмитрий (озвучивание Константин Хабенский)
• Равшана Куркова — продавщица ларька, в котором переодевается Генри
• Олег Поддубный — Юрий
• Кирилл Серебренников — танкист
• Александр Паль — наёмник с огнемётом
• Сергей Шнуров — наёмник, которому Генри зажимает нос плоскогубцами
• Полина Филоненко — девушка, которую Генри спасает от полицейских (эпизод вырезан из российской версии)
• Сергей Валяев — парень той девушки (эпизод вырезан из российской версии)
• Евгений Филиппенко — полицейский-насильник-1 (эпизод вырезан из российской версии)
• Виталий Воскресенский — полицейский-насильник-2 (эпизод вырезан из российской версии)
• Кирилл Быркин — полицейский-насильник-3 (эпизод вырезан из российской версии)
• Евгений Баженов — киборг, которого Генри бросает на электроограждение
• Сергей Мезенцев — бармен в стрип-клубе
• Илья Найшуллер — Тимофей / Лицо Генри в отражении
• Уилл Стюарт — Робби (дублирует Антон Эльдаров)
• Сайрус Арнольд — хулиган из воспоминания Генри-1
• Джек Ган — хулиган из воспоминания Генри-2
• Джейк Карлен — хулиган из воспоминания Генри-3
• Юлия Стеценко — девушка, которую Генри сбивает на эскалаторе

История создания

Картина стала развитием темы и стиля видеоряда вышедшего весной 2013 года двойного клипа на песни «The Stampede» и «Bad Motherfucker» инди-рок-группы Biting Elbows снятый фронтменом группы Ильей Найшулером и трейсером Сергеем Валяевым. Ролики были сняты от первого лица. Они быстро стали популярными, собрав за месяц более 12 миллионов просмотров на YouTube. На видео обратил внимание продюсер Тимур Бекмамбетов, который предложил автору ролика создать полнометражную ленту. Илья Найшуллер вначале отказался от этого предложения, но затем принял его и стал сценаристом и режиссёром «Хардкора». Большая часть съёмок прошла в России: в Москве (большая часть сцен), Туле (сцена погони Генри за конвоем Акана) и Калязине (заброшенное здание, в котором скрывается лаборатория Джимми). Только сцены с Тимом Ротом снимались в США.

Для съемок фильма использовалась камера GoPro и специально разработанная уникальная маска для съёмки от первого лица, разработанная Валяевым, — Adventure mask, а также оригинальная система магнитной стабилизации изображения, разработанная под руководством оператора-постановщика Всеволода Каптура. Найшуллер выбрал магнитную стабилизацию съёмки, потому что она (в отличие от электронной) лучше сглаживает сотрясения и вибрации, делая движение камеры менее плавным и более похожим на движение настоящей головы.

В роли Генри изначально работал известный экстрим-оператор Сергей Валяев (который параллельно сыграл одну эпизодическую роль и выступил в роли продюсера), но из-за нагрузки конструкции с камерой у него постепенно начались боли в шее и развилась межпозвонковая грыжа, из-за чего половину фильма он чередовал работу оператора с Андреем Дементьевым (он также сыграл Хитрого Дмитрия), который тоже занимался паркуром. Сам Дементьев тоже страдал от нагрузок камеры и в конце съёмок ему приходилось принимать обезболивающее средства (финальную битву Генри с толпой киборгов целиком снял именно он). В сценах, где Данила Козловский и Шарлто Копли приближали свои лица близко к лицу Генри, Валяев и Дементьев, по совету Копли, закрывали свои глаза чёрными очками, чтобы не отвлекать актёров своей непроизвольной мимикой (поскольку их лица были всё время вне кадра, то они не должны были следить за своими эмоциями). В ряде сцен Генри сыграли сам Найшуллер и несколько каскадёров, в общей сложности более десятка человек.

Главного злодея в фильме сыграл Данила Козловский. Для изменения цвета глаз актёра гримеры использовали линзы, которые были вдвое толще обычных и были окрашены вручную в голубой цвет. Козловский был изначальным претендентом на роль Акана, но на тот момент, когда ему предложили эту роль, он был занят в другом проекте и поначалу отказался. Он освободился через несколько месяцев, а поскольку подходящего актёра к тому моменту так и не нашли, то Козловскому вновь была предложена роль Акана и на этот раз он согласился.

В сцене, где Генри и Дмитрий бегут по крыше арки Пушкинского моста, Валяев и Дементьев снимались без какой-либо страховки в виду технической невозможности её использования. В следующей за этим сцене, где они бегут по эскалатору, Генри случайно сбивает девушку, чего не было запланировано по сценарию — каскадёрша Юлия Стеценко, которая сыграла девушку, случайно встала в неположенном месте в неправильное время. Тем не менее, когда ей помогли подняться, она первым делом спросила, получился ли у них кадр.

18 июня 2014 года кинокомпания «Базелевс» объявила о завершении съёмок картины. Однако средств на завершение фильма на тот момент было недостаточно. Кампания по сбору средств на постпродакшен фильма проходила на краудфандинговом портале Indiegogo и завершилась 19 декабря 2014. Общий сбор от 2078 человек составил 254 954 доллара.

Прокат

Ограниченная премьера фильма состоялась 12 сентября 2015 года на Международном фестивале в Торонто в рамках программы Midnight Madness. На этом же фестивале STX Entertainment были куплены права на показ в США и за рубежом за сумму в 10 млн долларов.

В России фильм вышел в прокат с 7 апреля 2016 года, в США — 8 апреля 2016 года. В связи с тем, что в США права на наименование «Хардкор» принадлежат другой компании, фильм в западных странах выходит под названием «Hardcore Henry». Перед выходом в России фильм подвергся цензуре: по требованию властей была вырезана сцена, в которой трое полицейских пытаются изнасиловать женщину.

В первый уик-энд проката в США «Хардкор» собрал 5,1 миллиона долларов в более чем 3000 кинотеатрах. Во второй уик-энд его сборы упали более чем на 70 %, а число кинотеатров сократилось до около 500. По падению числа экранов «Хардкор» занял второе место в истории, уступив только антирекорду фильма «Знакомьтесь: Дэйв». По итогам проката «Хардкор» собрал в США 9,2 миллиона, в России — 2,6 миллиона, а в общей сложности в мире — 14,3 миллиона. Это больше, чем заявленный бюджет картины, однако фильм считается кассовым провалом, потому что эти сборы не покрывают сумму, потраченную STX Entertainment на права и маркетинг.

Отзывы и оценки

В западной прессе фильм получил смешанные отзывы. По данным Rotten Tomatoes он получил 108 рецензий, из которых 48 % были положительными, и среднюю оценку 5,3/10; по данным Metacritic его средний рейтинг составил 5,1/10. Положительно о фильме написали, среди прочих, издания The Hollywood Reporter, Forbes, The Daily Beast, Variety, отрицательно — The Guardian, Popular Mechanics. Rotten Tomatoes суммирует мнения критиков так: «„Хардкор“ пытается освежить жанр боевика, но когда нет сюжета и персонажей, достойных внимания, трюки с видом от первого лица быстро надоедают».

В российской прессе фильм приняли с восторгом. Он получил почти исключительно положительные отзывы, в том числе от изданий Film.ru, «Мир фантастики», «Котонавты», «Афиша», «Российская газета», «Сеанс» и других. Как средний его оценил журнал TimeOut, отрицательно — портал Newslab.ru.

И на западе, и в России большинство критиков похвалили создателей фильма за оригинальность, энергичность, постановку боевых сцен и игру Шарлто Копли. Но при этом многие критиковали примитивный сюжет и отмечали, что фильм вызывает у части зрителей морскую болезнь. Многие отмечали сходство фильма с видеоиграми в жанре first-person shooter.

Награды

• 2015 — Кинофестиваль в Торонто (программа «Полуночное безумие») — приз зрительских симпатий.

Маркетинг

• По аналогии с фильмами Джон Уик и На гребне волны, в компьютерной игре Payday 2 проводилась рекламная кампания фильма, заключавшаяся в двух тематических ограблениях и Джимми в качестве игрового персонажа.
  • В качестве отсылки к этому, в фильме можно увидеть маску Джимми из игры (в комоде, из которого Генри берет пистолеты в стрип-клубе), а так же плакат игры (в квартире растамана, куда попадает Генри).

Ссылки

• [hardcorethemovie.com/ Официальный сайт фильма]
• [tiff.net/festivals/festival15/midnightmadness/hardcore Страница фильма на сайте Международного кинофестиваля в Торонто]
• [www.facebook.com/HardcoreHenry Страница фильма в Facebook]
• [vk.com/hardcore.movie Страница фильма Вконтакте]
• [www.indiegogo.com/projects/hardcore-the-first-ever-action-pov-feature-film#/story Страница проекта по сбору средств на создание фильма в Indiegogo]

Отрывок, характеризующий Хардкор (фильм)

– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.
«Сердце царево в руце божьей».
Царь – есть раб истории.
История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей.
Наполеон, несмотря на то, что ему более чем когда нибудь, теперь, в 1812 году, казалось, что от него зависело verser или не verser le sang de ses peuples [проливать или не проливать кровь своих народов] (как в последнем письме писал ему Александр), никогда более как теперь не подлежал тем неизбежным законам, которые заставляли его (действуя в отношении себя, как ему казалось, по своему произволу) делать для общего дела, для истории то, что должно было совершиться.
Люди Запада двигались на Восток для того, чтобы убивать друг друга. И по закону совпадения причин подделались сами собою и совпали с этим событием тысячи мелких причин для этого движения и для войны: укоры за несоблюдение континентальной системы, и герцог Ольденбургский, и движение войск в Пруссию, предпринятое (как казалось Наполеону) для того только, чтобы достигнуть вооруженного мира, и любовь и привычка французского императора к войне, совпавшая с расположением его народа, увлечение грандиозностью приготовлений, и расходы по приготовлению, и потребность приобретения таких выгод, которые бы окупили эти расходы, и одурманившие почести в Дрездене, и дипломатические переговоры, которые, по взгляду современников, были ведены с искренним желанием достижения мира и которые только уязвляли самолюбие той и другой стороны, и миллионы миллионов других причин, подделавшихся под имеющее совершиться событие, совпавших с ним.
Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.