Хариты
Хари́ты (др.-греч. Χάριτες от χάρις, «изящество, прелесть») — в древнегреческой мифологии[1] три богини веселья и радости жизни, олицетворение изящества и привлекательности. Соответствуют римским грациям.
Хариты, как богини изящества, прелести и красоты, были даровательницами вдохновения и приближенными к искусству. Элемент «Харис» включает микенское слово ka-ri-si-jo[2]. Согласно Гомеру, — «прислужницы Афродиты»[3]. Их жилище рядом с Музами[4], что подчёркивает их близость. Их культ в Орхомене[5].
Содержание
Три хариты
Согласно Гесиоду и Ономакриту — дочери Зевса и Евриномы[6]. Упоминаются Пиндаром[7]:
- Агла́я (греч. Ἀγλαϊα, «ликование», либо «красота», «блеск»). Жена Гефеста[8]. Вестница Афродиты[9].
- Евфроси́на (греч. Εὐφροσύνη, «радость», либо «благомыслящая»).
- Та́лия (греч. Θαλία, «изобилие»[10]).
Другие предания о харитах
Согласно Антимаху, хариты — дочери Эглы и Гелиоса. По Гермесианакту, одна из них — Пейто[11]. Согласно Каллимаху, дочери Илифии[12]. По Сервию, дочери Диониса и Афродиты[13]. Иногда именуются дочерьми Океана и Эвриномы, либо Диониса и Корониды[14].
Пасифея — одна из харит, согласно Гомеру[15]. Упоминается у Катулла и Павсания[16]. Возлюбленная Гипноса[17]. Именуется дочерью Диониса[18]. Таким образом, имена харит - Пасифея, Аглая и Харита, а на сосуде 5 в. до н.э. даны их по-видимому нарицательные имена: Гелазия (нежная улыбка), Комазия (приятная собеседница) и Лекори (блестящая красота). До римского времени изображались одетыми и стоящими лицом к зрителю, взявшись за руки. как знак единства и целостности образа (стелла в Лувре и др.).
Спартанский поэт Алкман называет их Фаенна (Блеск) и Клета (Звук). Храм им на берегу Тиаса воздвиг лакедемонянин Харит, дав им эти имена[19]. Либо почитание установил Лакедемон[20].
По афинянам, это Авксо («Прославляющая, умножающая») и Гегемона[21] (либо у афинян их звали Весна и Осень[22]). Восходит к культу Адониса.
Первый ватиканский мифограф называет одну из харит Евгиала, очевидно, это ошибка вместо Аглая[23].
У римлян харитам соответствуют грации[24].
В быту харит и граций призывали в возлияниях на пиру и на уроках философии, прося придать гармонию и тихое веселье этим событиям. А также при рождении и воспитании детей и в особенности девочек, что известно из эллинистических романов 3-2 вв. до н.э.
В литературе и искусстве
Им посвящён LX орфический гимн.
В искусстве они обычно изображаются сгруппированными таким образом, что две крайние стоят лицом к зрителю, а та, что посередине, — спиной, с головой, повёрнутой вполоборота. Такова была их античная поза, известная и копировавшаяся в эпоху Ренессанса. В разные века грации наделялись разным аллегорическим смыслом. Сенека описывает их как лучезарных девушек, обнажённых или одетых в свободные одежды, они олицетворяли тройственный аспект щедрости: оказание благодеяния, получение благодеяния и оплату благодеяния.
Флорентийские философы-гуманисты XV в. видели в них олицетворение трёх фаз любви: красота, возбуждающая желание, которое приводит к удовлетворению. Есть и ещё одна интерпретация: целомудрие, красота и любовь (castitas, pulchritudo, amor), встречается начиная с А. Полициано[25].
В астрономии
- В честь харит (граций) названы астероиды (424) Грация, открытый в 1896 году и (627) Харида, открытый в 1907 году.
- В честь Евфросины назван астероид (31) Евфросина, открытый в 1854 году
- В честь Аглаи назван астероид (47) Аглая, открытый в 1857 году
- В честь Талии назван астероид (23) Талия, открытый в 1852 году
Библиография
- Холл, Джеймс. Словарь сюжетов и символов в искусстве = James Hall, Kenneth Clark. Dictionary of Subjects and Symbols in Art / Пер. с англ. и вступительная статья А. Майкапара. — М.: «Крон-пресс», 1996. — 656 с. — 15 000 экз. — ISBN 5-323-01078-6.
Напишите отзыв о статье "Хариты"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.583, Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т.1. С.321-322; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 3, 1; III 15, 7
- ↑ Предметно-понятийный словарь греческого языка. Микенский период. Л., 1986. С.91
- ↑ Гомер. Одиссея VIII 364
- ↑ Гесиод. Теогония 64
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XVI 129
- ↑ Гесиод. Теогония 909; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека I 3, 1; Павсаний. Описание Эллады IX 35, 5
- ↑ Пиндар. Олимпийские песни XIV 13-15; фр.199
- ↑ Гесиод. Теогония 945—946; Нонн. Деяния Диониса XXIX 327
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XXXIII 56
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.491
- ↑ Павсаний. Описание Эллады IX 35. 5
- ↑ Комментарий Д. О. Торшилова в кн. Гигин. Мифы. СПб, 2000. С.7
- ↑ Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия I 720 // Примечания Н. В. Брагинской в кн. Плутарх. Застольные беседы. М., 1990. С. 511
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XLVIII 554
- ↑ Гомер. Илиада XIV 269; Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. М., 2001. В 3 т. Т.3. С.32
- ↑ См. Павсаний. Описание Эллады IX 35, 4-5. Катулл. Стихотворения LXIII 43
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XXXI 122
- ↑ Нонн. Деяния Диониса XV 90
- ↑ Павсаний. Описание Эллады III 18, 6
- ↑ Павсаний. Описание Эллады IX 35, 1
- ↑ Павсаний. Описание Эллады IX 35, 2
- ↑ Комментарий В. П. Завьяловой в кн. Античные гимны. М., 1988. С. 305
- ↑ Первый Ватиканский мифограф II 30, 1
- ↑ Гигин. Мифы. Введение 23
- ↑ [slovari.yandex.ru/три%20грации/Словарь%20изобразительного%20искусства/%22Три%20грации%22/ Словарь изобразительного искусства](недоступная ссылка с 19-01-2014 (3742 дня))
Ссылки
- [www.greekroman.ru/graces.htm Antiqua. Энциклопедия античной мифологии. Статья «Хариты».]
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хариты
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
