Харовский район

Харовский район

Герб Флаг
Страна	Россия Россия
Статус	Муниципальный район
Входит в	Вологодскую область
Включает	11 муниципальных образований
Административный центр	Харовск
Дата образования	1929
Глава муниципального района	Попов Сергей Николаевич
Официальный язык	русский
Население (2016)	↘14 741
Национальный состав	русские
Конфессиональный состав	православные
Площадь	3560 км²
Часовой пояс	MSK (UTC+3)
Код автом. номеров	35
[haradm.ru/ Официальный сайт]

Ха́ровский райо́н — административная единица и муниципальное образование на севере Вологодской области.

Районный центр — город Харовск.

География

Площадь района — 3560 км². Основные реки — Кубена, Сить и их притоки.

История

Район образован в 1929 году в составе Вологодского округа Северного края РСФСР, в том же году был избран первый райком ВКП(б). С постановлением ВЦИК от 30 июля 1931 года к Харовскому району была присоединена часть территории упразднённого Сямженского района, но постановлением ВЦИК от 25 января 1935 года Сямженский район был вновь восстановлен. После принятия Конституции СССР в 1936 году район в составе Северной области. После разделения 23 сентября 1937 года Северной области на Вологодскую и Архангельскую — в составе Вологодской области. В 1954 году посёлок Харовская преобразован в город районного подчинения — Харовск. С 13 декабря 1962 года по 15 января 1965 года, во время неудавшейся всесоюзной реформы по делению на сельские и промышленные районы и парторганизации, в соответствии с решениями ноябрьского (1962 года) пленума ЦК КПСС «о перестройке партийного руководства народным хозяйством», район в числе многих в СССР был временно укрупнён — тогда был образован Харовский сельский район, территория которого включала территорию прежних Харовского и Сямженского административных районов. В декабре 1962 года было создано Харовское колхозно-совхозное управление и партком этого управления взамен прежних Сямженского и Харовского райкомов КПСС, а первичные партийные организации предприятий, строительных организаций и транспорта прежних Сямженского и Харовского административных районов стали подчинены Сокольскому горкому КПСС. Пленум ЦК КПСС, состоявшийся 16 ноября 1964 года, восстановил прежний принцип партийного руководства народным хозяйством, после чего 15 января 1965 года был восстановлен Харовский райком КПСС, а Указом Верховного Совета РСФСР от 3 ноября 1965 года был восстановлен и Сямженский административный район, тогда же был восстановлен Сямженский райком КПСС..

Демография

Численность населения района составляет 18 тыс. человек.

Административное деление

Границы Харовского района определяются законом Вологодской области от 6 декабря 2004 года № 1121-ОЗ.

1 января 2006 года в составе района были созданы 1 городское и 11 сельских поселений. 8 апреля 2009 года были объединены Разинское и Шевницкое поселения.

Муниципальное образование	Административный центр	Состав по структуре ОКАТО
Азлецкое сельское поселение	Поповка	Азлецкий сельсовет
Ильинское сельское поселение	Семениха	Ильинский сельсовет
Кубенское сельское поселение	Сорожино	Кубинский сельсовет
Кумзерское сельское поселение	Кумзеро	Кумзерский сельсовет
Михайловское сельское поселение	Михайловское	Михайловский сельсовет
Разинское сельское поселение	Гора	Разинский, Шевницкий сельсоветы
Семигороднее сельское поселение	Семигородняя	Семигородний сельсовет за исключением посёлков 47 км, Согорки, Дружба
Слободское сельское поселение	Арзубиха	Слободской сельсовет
город Харовск	Харовск	город Харовск
Харовское сельское поселение	Харовск	Харовский сельсовет
Шапшинское сельское поселение	Шапша	Шапшинский сельсовет

Транспорт

С севера на юг через район проходит железнодорожная магистраль Северной железной дороги, в пределах района её протяженность 90 км. Районный центр одновременно является железнодорожной станцией. Кроме железной дороги Харовский район имеет связь с областным центром по автомобильным дорогам «Вологда—Сямжа—Харовск» (172 км) и «Вологда—Сокол—Харовск—Вожега» (119 км).

Общая протяженность автомобильных дорог по территории Харовского района — 439 км, в том числе: с асфальтобетонным покрытием — 121 км (27,5 % всей протяженности дорог); гравийные — 259 км (59 % протяженности дорог); грунтовые и подъезды к населённым пунктам — 59 км (13,5 % протяженности дорог).

Ссылки

• [www.haradm.ru/ Администрация Харовского района]
• [www.vologda-oblast.ru/main.asp?V=255&LNG=RUS Информация на сайте правительства Вологодской области]

Отрывок, характеризующий Харовский район

Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»