Харпер, Элайджа
| Элайджа Харпер | |
| Elijah Harper | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Гражданство: | |
| Награды: |
|
Элайджа Харпер (англ. Elijah Harper; 1949—2013) — современный канадский политический деятель, по происхождению коренной индеец, вождь племени кри.
Биография
Родился 3 марта 1949 года в резервации Ред Сакер Лейк[1][2] на северо-востоке провинции Манитоба в 700 км от Виннипега у Аллана Б. (отец) и Этель (мать) Харпер. Образование получал в школах-интернатах в Норуэй Хаус (Norway House), Брандоне (Brandon) и Бёртле (Birtle) в Манитобе, посещал среднюю школу в Гарден Хилл (Garden Hill) и в Виннипеге, в 1971 и 1972 гг. учился в Манитобском Университете. Затем работал в качестве сотрудника, впоследствии — руководителя группы, по развитию общины Манитобского Индейского Братства и программным аналитиком Манитобского Департамента по делам Севера.
В 1978 году в возрасте 29 лет Элайджа Харпер был избран вождём индейского племени кри (Cree/Cri), по современной канадской политической терминологии — коренного народа, в Ред Сакер Лейк (Red Sucker Lake Indian Band, Red Sucker Lake First Nation). В 1981 году был избран депутатом Законодательного Собрания провинции Манитоба от округа Рупертсленд (the Rupertsland constituency) и занимал это место в течение последующих 11 лет. В 1986 году был назначен в кабинет в качестве министра без портфеля ответственным за дела коренных народов, а в 1987 году — министром по делам Севера.
Звёздный час Элайджи Харпера настал в 1990 году, когда он, занимая оппозицию в качестве депутата Законодательного собрания провинции Манитоба, публично украшал себя орлиным пером на заседаниях в знак протеста против предложенной федеральным правительством и уже ратифицированной всеми остальными законодательными собраниями новой редакции канадской Конституции, известной как Соглашение озера Мич 1987 года, так как она не содержала никаких гарантий в отношении обычайного права коренных народов Канады и потому что представители коренных народов не были привлечены к процессу выработки Соглашения. Вето Харпера, ставшего тогда знаменитостью в масштабе всей канадской нации, заблокировало возможность утвердить решение в Законодательном собрании Манитобы в порядке голосования только собранием в обход публичных консультаций в провинции и не позволяло достичь цели по принятию Соглашения до истечения трёхлетнего срока, отведённого на подписание всеми провинциями, даже с учётом 3-месячного продления для Манитобы в последний момент. Харпер встал с пером в руке перед собранием и с достоинством вождя, твёрдо и выразительно сказал: «Нет!»[3]
Зная о неизбежном вето Харпера, свою уже поставленную подпись под Соглашением отозвали провинция Новый Брансуик, а также Ньюфаундленд и Лабрадор, и хотя премьер Нового Брансуика подпись свою под изменённым в середине июня 1990 года Соглашением вернул, премьер-министр Ньюфаундленда и Лабрадора делать это отказался без консультаций с народом, а потом и вовсе не решился ставить вопрос на переголосовку, чем Соглашение это похоронил окончательно.
Харпер также выступил в 1992 году против Шарлоттаунского соглашения, несмотря на то, что Собрание Коренных Народов и его председатель Овид Меркрёди соглашались его поддержать. Провальный результат референдума по этому Соглашению в большинстве канадских провинций показал правоту Харпера.
Харпер вышел из законодательного органа Манитобы 10 ноября 1992 года. Сначала он хотел выдвигаться на федеральных выборах 1993 года в качестве кандидата от Новой Демократической партии Канады в графстве Чёрчилль (Манитоба). Но поскольку избранный ранее депутат от новых демократов отказался уступить ему место, Харпер обратился к другим политическим партиям. В начале 1993 года он принял предложение представлять в этом округе Либеральную партию Канады, но отказался признать, что перемена партийной принадлежности отразит изменение его принципов: его намерениями оставалось выражение интересов коренных жителей Канады вне связи с партийной линией, что создавало противоречивую ситуацию в стане Либеральной партии. Депутаты-либералы от Квебека не желали ассоциироваться с человеком, который похоронил Соглашение озера Мич.
На выборах 1993 года в качестве депутата от либералов он победил, но уступил в 1997 и в 2000 годах кандидату от Новой Демократической партии Бев Дежарлэ.
Элайджа Харпер скончался 17 мая 2013 года.
Напишите отзыв о статье "Харпер, Элайджа"
Примечания
- ↑ en:Red Sucker Lake First Nation
- ↑ www.gov.mb.ca/conservation/wno/status-report/fa-8.15_redsucker.pdf
- ↑ [wiki.answers.com/Q/Who_is_Elijah_Harper Who is Elijah Harper]
Ссылки
- www.nationmedia.ca/elijahharper/bio.html
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Харпер, Элайджа
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.
Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
