Харрис, Элис
| Элис Харрис |
Э́лис Ха́ррис (англ. Alice Carmichael Harris; род. 23 ноября 1947, Коламбус) — американский лингвист, специалист по исторической лингвистике и исследователь кавказских языков, главным образом картвельских, а также некоторых языков нахско-дагестанской семьи (удинского, бацбийского).
Лауреат премии Эрла Сазерленда (1998) в Университете Вандербильта[1]. Лауреат премии Фонда Гуггенхайма (2009) в области гуманитарных наук.
Член Международного общества исторической лингвистики, Американского лингвистического общества, Европейского общества кавказоведов, Ассоциации лингвистической типологии. Член редколлегии журналов Language, Natural Language and Linguistic Theory, Linguistic Typology, Diachronica и др.
Участвует в организации программы документации вымирающих языков DEL (Documentating Endangered Languages).
Биография
В 1969 году окончила Женский колледж Рандолф-Макон в Линчберге (Виргиния), где изучала литературу, английский и французский языки и латынь. Один год провела на стажировке в Университете Глазго (1967—1968). На вечерних курсах при Гарвардском университете посещала лекции Дуайта Болинджера по истории романских языков. Степень магистра по лингвистике получила в Университете Эссекса в 1971 году.
Вернувшись в США, продолжила обучение на отделении лингвистики в Гарвардском университете. Под влиянием профессоров Стивена Андерсона и Роберта Андерхилла заинтересовалась эргативностью и стала изучать грузинский язык, а также русский. Во время работы над диссертацией в 1974—75 гг. проходила годичную стажировку в Тбилисском госуниверситете. В 1976 году получила докторскую степень по лингвистике. До конца 1970-х гг. преподавала лингвистические курсы в Гарварде.
С 1979 по 2002 год работала в Университете Вандербильта (Нашвилл), где в 1993—2002 гг. возглавляла отделение германских и славянских языков. С 2002 по 2009 год — профессор лингвистики в Университете Стоуни-Брук. С 2009 года — профессор лингвистики в Университете Массачусетса в Амхерсте.
По итогам выборов 2014 года, в 2015 году Элис Харрис исполняет обязанности вице-президента Американского лингвистического общества, а в 2016 году она будет президентом Общества[2].
Семья
Муж Элис Харрис — американский биохимик Джеймс Старос, также работавший в Университете Стоуни-Брук и в 2009 году назначенный проректором Университета Массачусетса — Амхерст[3]. У них трое детей.
Области исследований
Исследовала грузинский синтаксис с точки зрения совмещения различных стратегий кодирования глагольных актантов, а также в связи с явлением «неаккузативности». (Ранние исследования по синтаксису сделаны с позиций Реляционной грамматики.)
Разработала диахронический синтаксис картвельских языков, а также общие принципы исторического анализа синтаксиса. Совместная с Лайлом Кэмпбеллом книга «Исторический синтаксис в типологической перспективе» (1995) получила престижную Премию Леонарда Блумфилда.
Исследовала систему клитик удинского языка, высказав предположения об историческом развитии удинского морфосинтаксиса. Особое внимание уделила явлению «эндоклизиса» (внедрению клитик внутрь глагольной основы), отмечая, что данное явление противоречит принципу лексикализма, принимаемого в ряде современных грамматических теорий.
Современные направления исследований включают диахроническую морфологию и устройство слова (в синхронном и диахроническом аспектах) в языках мира.
Основные труды
- Harris, Alice C. Georgian Syntax: A Study in Relational Grammar. Cambridge: Cambridge University Press, 1981.
- Harris, Alice C. Diachronic Syntax: The Kartvelian Case (Syntax and Semantics, 18). New York: Academic Press, 1985.
- Harris, Alice C. (ed.) The Indigenous Languages of the Caucasus: Kartvelian. Delmar, N.Y.: Caravan Press, 1991.
- Campbell, Lyle & Harris, Alice C. Historical syntax in cross-linguistic perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 1995. ISBN 0-521-47960-6
- Harris, Alice C. Endoclitics and the Origins of Udi Morphosyntax. Oxford: Oxford University Press, 2002.
Напишите отзыв о статье "Харрис, Элис"
Примечания
- ↑ [www.vanderbilt.edu/News/news/nov98/nr4.html Vanderbilt News:Linguist Harris receives Vanderbilt’s top research award]
- ↑ [www.linguisticsociety.org/news/2014/11/17/lsa-election-results-alice-harris-named-lsa-president-elect LSA election results: Alice Harris named LSA President-Elect]
- ↑ [www.umass.edu/provost/meet.html James V. Staros named provost]
Ссылки
- [people.umass.edu/acharris/ Официальная страница Элис Харрис (Университет Массачусетса в Амхерсте)] (англ.)
- [www.linguistics.stonybrook.edu/faculty/alice.harris Официальная страница Элис Харрис (Университет Стоуни-Брук)] (англ.)
- [linguistlist.org/studentportal/linguists/harris.cfm Элис Харрис на ЛингвистЛисте (Рассказ о начале научной карьеры)] (англ.)
- [www.gf.org/fellows/16577-alice-c-harris Элис Харрис на странице Фонда Гуггенхайма] (англ.)
Отрывок, характеризующий Харрис, Элис
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
