Хартенштайн, Вернер

Вернер Хартенштайн
Дата рождения	27 февраля 1908(1908-02-27)
Место рождения	Плауэн
Дата смерти	8 марта 1943(1943-03-08) (35 лет)
Место смерти	в Атлантическом океане 12°38′ с. ш. 54°39′ з. д.12.633° с. ш. 54.650° з. д. / 12.633; -54.650
Принадлежность	Веймарская республика, Третий рейх
Род войск	рейхсмарине кригсмарине, подводный флот
Годы службы	1928—1943
Звание	капитан 3-го ранга
Командовал	U-156
Сражения/войны	Гражданская война в Испании Вторая мировая война Битва за Атлантику
Награды и премии

Вернер Хартенштайн (нем. Werner Hartenstein, 27 февраля 1908, Плауэн — 8 марта 1943) — немецкий подводник времён Второй мировой войны, кавалер Рыцарского креста железного креста.

Биография

1 апреля 1928 года вступил в рейхсмарине. После обучения на разных кораблях, в том числе «Ниобе» и на лёгком крейсере «Эмден», он служил на легком крейсере «Карлсруэ», с сентября 1939 по март 1941 года командовал миноносцем «Ягуар». Командуя этим кораблём, участвовал в Гражданской войне в Испании. В апреле 1941 года вступил в подводные силы и в сентябре получил в командование U-156. С января 1942 по январь 1943 года выполнил пять боевых походов (в том числе нападение на Арубу) и потопил около 114 000 брт тоннажа противника.

12 сентября 1942 года у берегов Западной Африки он атаковал британский транспорт «Лакония» (19 695 брт). На судне находилось более 2741 человек, среди них 1809 итальянских военнопленных. После потопления корабля началась спасательная операция, в которой принимала участие также U-507, которая находилась поблизости. Лодка Хартенштайна взяла на буксир несколько спасательных шлюпок и приняла много потерпевших на борт. Несмотря на хорошо видные флаги с Красным крестом лодка подверглась бомбардировке американских самолётов и была сильно повреждена. Несколько спасённых при этом погибло.

Эта бомбовая атака привела к тому, что Карл Дёниц 17 сентября 1942 года издал так называемый «приказ Лакония», которым немецким военным кораблям запрещалось предпринимать любые действия по спасению людей с потопленных судов.

В середине января 1943 года Хартенштайн отправился в последний боевой поход. 8 марта 1943 года восточнее Барбадоса его лодка со всем экипажем была потоплена американской «Каталиной» .

Военные звания

• фенрих цур зее (мичман) 1 января 1930
• оберфенрих цур зее 1 апреля 1932
• лейтенант цур зее 1 октября 1932
• оберлейтенант цур зее 1 сентября 1934
• капитан-лейтенант 1 июня 1937
• корветтен-капитан (капитан 3 ранга) 1 июня 1942

Награды

• Испанский крест в бронзе (6 июня 1939)
• Железный крест (1939)
  • Железный крест 2-го класса (16 ноября 1939)
  • Железный крест 1-го класса (27 апреля 1940)
• Рыцарский крест Железного креста (17 сентября 1942)
• Военный знак эсминца (24 декабря 1940)
• Нагрудный знак подводника (17 марта 1942)
• Германский крест в золоте (2 февраля 1942)
• Упоминался в «Вермахтберихт» (6 июня 1942)

Память

• В телефильме Крушение «Лаконии» (2010 г.), посвящённом инциденту с "Лаконией", корветтен-капитана Вернера Хартенштайна сыграл [de.wikipedia.org/wiki/Ken_Duken Кен Дукен].

Литература

• Rainer Busch und Hans-Joachim Röll: Der U-Boot-Krieg Bd. 1 — Die Deutschen U-Boot-Kommandanten ISBN 978-3-8132-0509-1
• Rainer Busch und Hans-Joachim Röll: Der U-Boot-Krieg Bd. 5 — Ritterkreuzträger der U-Boot-Waffe von September 1939 bis Mai 1945

Ссылки

• uboat.net/men/hartenstein.htm

Отрывок, характеризующий Хартенштайн, Вернер

«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.