Харчиков, Михаил Борисович

Михаил Борисович Харчиков
Дата рождения	21 ноября 1903(1903-11-21)
Место рождения	Орловская область
Дата смерти	11 марта 1977(1977-03-11) (73 года)
Место смерти	Омск
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаил Борисович Харчиков (1903—1977) — командир стрелковой роты 60-го стрелкового полка 65-й стрелковой дивизии 14-й армии Карельского фронта, капитан. Герой Советского Союза.

Биография

Родился 21 ноября 1903 года в деревне Енино ныне Покровского района Орловской области в крестьянской семье. Русский. Член ВКП(б)/КПСС с 1929 года. Ещё в дореволюционные годы семья Харчиковых переселилась в Сибирь. Окончил 7 классов, административно-хозяйственную школу, одногодичную партшколу. Работал на Омском овчинно-шубном заводе, был секретарём партийной организации совхоза «Красноярский» Большереченского района Омской области.

В Красной Армии в 1925—1927 годах и с октября 1941 года, — призван Большереченским райвоенкоматом Омской области. На фронте в Великую Отечественную войну с ноября 1941 года. В 1943 году окончил курсы усовершенствования офицерского состава. Воевал на Волховском фронте, вначале политработником, затем строевым офицером в стрелковых подразделениях.

Летом 1944 года капитан Харчиков М. Б. — командир стрелковой роты 60-го стрелкового полка. Соединение, в котором он служил, получило высокую оценку за боевые отличия в Свирско-Петрозаводской и Петсамо-Киркенесской наступательных операциях Карельского фронта. В ночь на 23 июля 1944 года в районе станции Лоймола рота капитана Харчикова, используя складки местности, скрытно заняла исходную позицию для захвата важной высоты. Воины роты стремительно ворвались в расположение противника. В коротком ночном бою было уничтожено до взвода вражеских солдат, а двадцать восемь — взято в плен. В этом бою капитан Харчиков лично уничтожил восемь финских солдат и пленил шестерых. 26 июля 1944 года в бою за полустанок Мустакаллио рота капитана Михаила Харчикова под сильным пулемётно-миномётным огнём врага штурмом овладела укреплённой позицией и разгромила вражеский гарнизон, взяв при этом двадцать шесть пленных. Получив подкрепление, противник шесть раз предпринимал контратаки, пытаясь вернуть полустанок. Но бойцы отважного командира роты огнём из автоматов и гранатами отразили натиск врага, нанесли ему потери и удержали занятую позицию. Рота капитана Харчикова М. Б. проявила мужество и умение в боях на Крайнем Севере, при овладении очагами сопротивления 20-й горной армии гитлеровцев осенью 1944 года. После разгрома основного узла вражеской обороны на горе Большой Кариквайвиш наши войска вышли к реке Титовка. Нельзя было допустить закрепления отходившего противника на левом берегу этой реки. Капитану Харчикову, как «мастеру стремительных атак», командованием было поручено: на плечах неприятеля форсировать Титовку и создать плацдарм на её левом берегу. Бесстрашный офицер со своими отважными бойцами блестяще выполнил это ответственное задание.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм капитану Харчикову Михаилу Борисовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

С 1946 года капитан Харчиков М. Б. — в запасе, а затем в отставке. Вернулся на родину — в Сибирь, работал директором совхоза «Красноярский» Большереченского района Омской области, а затем — директором маслозавода. В 1957 году переехал в областной центр Омской области — город Омск. С 1963 года — персональный пенсионер союзного значения. Скончался 11 марта 1977 года. Похоронен в Омске на Северном кладбище.

Награждён орденами Ленина, Отечественной войны 1-й степени, медалями.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Героям Родины — слава! Петрозаводск: Карелия, 1985.
• Фролов П. И., Пирогов В. А., Макушев А. Ф. Боевое созвездие орловцев. Тула, 1985.
• Шлевко Г. М. Ради жизни на земле. Омск, 1972.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4795 Михаил Борисович Харчиков]. Сайт «Герои Страны». Проверено 12 июня 2014.

Отрывок, характеризующий Харчиков, Михаил Борисович

– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.