Харьковское высшее военное командно-инженерное училище

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Харьковское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск имени Маршала Советского Союза Н. И. Крылова
(ХВВКИУ РВ)
Прежние названия

Харьковский Национальный Университет Воздушных Сил имени Ивана Кожедуба

Год основания

1941

Год закрытия

1992

Реорганизован

Харьковское высшее авиационно-инженерное училище (ХВАИВУ)

Год реорганизации

1948

Тип

высшее военное училище

Расположение

Украина Украина, Харьков

Юридический адрес

ул. Сумская

Координаты: 50°00′50″ с. ш. 36°14′35″ в. д. / 50.014° с. ш. 36.243° в. д. / 50.014; 36.243 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.014&mlon=36.243&zoom=15 (O)] (Я)К:Учебные заведения, основанные в 1941 году

ХВВКИУ РВ — Харьковское высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск имени Маршала Советского Союза Н. И. Крылова





Создание училища

25 февраля 1941 года, нарком обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко подписал Указ о создании Харьковского авиационно-технического училища. Эта дата является официальной датой образования училища.

Харьковское инженерно-техническое училище

В первое время в СССР большинство училищ было для подготовки лётного и технического составов ВВС. Не исключением было и созданное училище в Харькове. Нормального учебного процесса так и не было из-за начавшейся войны. Стремительное наступление вермахта по территории Украины поставило перед командованием училища задачу в кратчайшие сроки эвакуировать училище. С 20 по 29 сентября 1941 года, курсантский, преподавательский, а также комсостав и их семьи был эвакуирован в город Душанбе. После прибытия к новому месту, училище в быстрые сроки наладило учебный процесс, и уже в октябре на фронт было отправлено более 1000 авиатехников. В 1944 году училище переехало к месту постоянной дислокации в Харьков. В связи с полным разрушением города, курсанты некоторое время проживали в землянках, блиндажах и палатках. После чего училище было размещено в корпусах, а для курсантов были построены казармы.

Харьковское высшее авиационно-инженерное военное училище (ХВАИВУ)

В 1948 училище из инженерно-технического преобразовано в высшее авиационно-инженерное военное училище (ХВАИВУ).

Училище в составе РВСН

После создания Ракетных войск стратегического назначения некоторые авиационные училища в полном составе переводились в РВСН, так было с Харьковским и Серпуховским училищами, оба вошли в состав РВСН. Постепенно в Харьковском высшем военном командно-инженерном училище была создана отличная материально-техническая база для подготовки офицеров-ракетчиков. Училище заслуженно пользовалось высоким авторитетом в войсках, выпускники ХВВКИУ ценились во всех частях РВСН. Большую роль в становлении училища, как одного из ведущих ввузов РВСН, сыграл Главнокомандующий РВСН Маршал Советского Союза Н. И. Крылов, после смерти которого училищу было присвоено его имя. За время подготовки офицеров-ракетчиков, из стен училища вышло более 30 000 военных специалистов высшей квалификации.

Учебный процесс

Слушатели и курсанты обучались на 6 факультетах училища по всем основным специальностям, востребованным в РВСН: инженеры-механики, специалисты по электронике, системам дистанционного управления и контроля, радио-техническому управлению, энергетике, автоматизированным системам управления и связи, электронно-вычислительной технике. Училище отличалось сильным профессорско-преподавательским составом, представленным большим количеством докторов и кандидатов наук. Кафедры и лаборатории ХВВКИУ были оснащены самыми современными на то время приборами, оборудованием, стендами и тренажерами. Училище располагало обширной научно-технической библиотекой. Многие учебники и учебные пособия были уникальными, они разрабатывались профессорско-преподавательским составом кафедр училища и пользовались большим спросом в других родственных ввузах РВСН.

Общеобразовательные кафедры давали слушателям полноценную вузовскую подготовку. Разработанные на специализированных кафедрах училища учебные программы не уступали соответствующим программам родственных военно-инженерных академий. В училище были созданы и много лет успешно функционировали специализированные ученые советы по подготовке кандидатов и докторов наук, существовала собственная школа научных кадров.

Большое количество выпускников училища впоследствии стали преподавателями военных вузов, известными учёными, а также старшими офицерами, начальниками отделов и управлений в соединениях, объединениях и главкомате РВСН. Среди выпускников Харьковского училища — значительное количество командиров частей и соединений РВСН. Наиболее знаменитые военачальники — Главнокомандующий РВСН генерал армии В. Н. Яковлев и Командующий РВСН генерал-лейтенант А. А. Швайченко (2009 г.).

Начальники училища

После распада СССР

После распада СССР, в 1991 году, в Министерстве обороны России и Главкомате РВСН было принято решение о переводе курсантов, преподавателей и ряда подразделений обеспечения Харьковского училища в Академию им. Ф. Э. Дзержинского, Серпуховское, Ростовское и Пермское ВВКИУ РВ. Некоторые курсанты и многие преподаватели приняли решение продолжать службу в ВС Украины.

С 1992 года в зданиях училища располагается Харьковский Военный Университет (ХВУ), с 2003 года в главном корпусе — Харьковский университет воздушных сил (Харкiвський Унiверситет Повiтряних Сил). Часть других корпусов (например, курсантские общежития) продана либо сдана аренду. В новых корпусах по ул. Динамовской с 200. года располагается Юридическая академия.

Известные выпускники

См. также категорию: Выпускники Харьковского высшего военного командно-инженерного училища

Источники

  • История РВСН, М.1999 год.
  • Властелины ядерного оружия, М. 1988 год.

Напишите отзыв о статье "Харьковское высшее военное командно-инженерное училище"

Ссылки

Портал «Вооружённые силы»
Портал «СССР»
  • [www.xvvkiy.su Сайт выпускников ХВВКИУ РВ]
  • [www.s-k.org.ua Сайт общественной организации Союз-«Крыловцы»]
  • [www.hvvkiurv.info Портал выпускников]

Отрывок, характеризующий Харьковское высшее военное командно-инженерное училище

Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.


Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Харьковское_высшее_военное_командно-инженерное_училище&oldid=80785271»