Харьков (гостиница, Харьков)
| гостиница | |
Харьков
| |
| Страна | Украина |
| Координаты | 50°00′19″ с. ш. 36°13′57″ в. д. / 50.00528° с. ш. 36.23250° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=50.00528&mlon=36.23250&zoom=14 (O)] (Я) |
| Архитектурный стиль | конструктивизм |
| Автор проекта | Г. А. Яновицкий |
| Строительство | 1932—1936 годы |
памятник архитектуры (местного значения)
«Харьков» — гостиница в Харькове, расположена в центре города по адресу площадь Свободы, 7.
Содержание
История здания
Была построена в 1932—1936 годах по проекту архитектора Г. А. Яновицкого в стиле конструктивизма, соединив круглую и прямоугольную части площади Дзержинского. Изначально носила название «Интернационал».
Проект здания получил золотую медаль в Париже на Всемирной выставке 1937 года.
В годы войны здание пострадало. В 1941 году нацисты держали там в заложниках и казнили жителей города.
23 августа 1943 года воинами 227-го стрелкового полка 183-й Харьковской стрелковой дивизии на крыше здания было водружено Красное знамя победы.[1]
После войны начались работы по восстановлению площади, но только в 1974 году здание гостиницы было восстановлено по проекту автора с элементами сталинского ампира. В то же время гостиница получила своё нынешнее название. В 1976 году к основному зданию гостиницы был пристроен 16-этажный корпус.[2]
С момента постройки до приватизации 1990-х годов гостиница была государственной.
В наши дни
В данный момент является комфортабельной гостиницей в деловом центре города. Имеет 205 номеров. По классификации соответствует классу «4 звезды» (имеются бар, ресторан, 2 конференц-зала). В 2008 году проводилась реконструкция здания[3].
Внешний вид её считается одной из визитных карточек города Харькова.
С 1999 года президентом ЗАО «Гостиница Харьков» является харьковский бизнесмен А. С. Давтян[4].
Источники
- ↑ Н. Т. Дьяченко «Улицы и площади Харькова» — Харьков: Прапор, 1974
- ↑ [guide.kharkov.ua/ru/76.html Площадь Свободы] на сайте «Всё про Харьков»
- ↑ [www.besteurasian.com/online/gethoteldescription.jsp?l=ru&id=138 Данные о гостинице «Харьков»] //Портал www.besteurasian.com
- ↑ [www.city.kharkov.ua/ru/person/view/id/159 Александр Саркисович Давтян на сайте Харьковского городского совета]
Напишите отзыв о статье "Харьков (гостиница, Харьков)"
Ссылки
|
Портал «Харьков» |
|---|
- [hotel.kharkov.com/ Сайт гостиницы «Харьков»]
|
|
Это заготовка статьи о Харькове. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Харьков (гостиница, Харьков)
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
