Хата, Цутому
| Цутому Хата 羽田 孜 | ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 28 апреля — 30 июня 1994 года | ||||
| Монарх: | Акихито | |||
| Предшественник: | Морихиро Хосокава | |||
| Преемник: | Томиити Мураяма | |||
| Награды: |
| |||
Цутому Хата (яп. 羽田 孜?, род. 24 августа 1935 года) — японский политик, в 1994 году на протяжении нескольких недель занимавший пост Премьер-министра Японии.
Биография
Хата родился в 1935 году в Токио. Его отец, Бусиро Хата, являлся членом парламента от Либерально-демократической партии. Окончив университет, Хата устроился на работу в автобусную компанию в качестве простого служащего, где проработал с 1958 по 1969 гг. В 1969 году, представляя префектуру Нагано, он был избран в парламент от либерал-демократов.
В 1993 году Хата покинул ЛДП и возглавил Партию обновления, которая вскоре стала частью коалиционного правительства Морихиро Хосокавы. В кабинете Хосокавы Хата занимал пост министра иностранных дел.
28 апреля 1994 года Хосокава ушёл в отставку, в результате чего Хата стал премьер-министром, возглавив кабинет, не обладающий большинством в парламенте[1]. 30 июня на посту премьера его сменил Томиити Мураяма.
Напишите отзыв о статье "Хата, Цутому"
Примечания
- ↑ ХАТА Цутому // Япония от А до Я. Популярная иллюстрированная энциклопедия. (CD-ROM). — М.: Directmedia Publishing, «Япония сегодня», 2008. — ISBN 978-5-94865-190-3.
|
Это заготовка статьи о японском политике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Хата, Цутому
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
