Хаттусили III

Хаттусили III<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Царская печать Хаттусили III</td></tr>
хеттский царь
ок. 1275 — 1250 до н. э.
Предшественник:	Мурсили III
Преемник:	Тудхалия IV

Хаттусили III — царь Хеттского царства, правил приблизительно в 1275 — 1250 годах до н. э. Сын Мурсили II, младший брат Муваталли.

Восхождение на престол

В Богазкейском архиве сохранилось составленное им жизнеописание, в котором он изложил свой жизненный путь от немощного мальчика — «конюшего» (придворный титул) до царя. Будучи правителем Верхней Страны, Пала, Туманна и ряда других областей, Хаттусили, в то время как его царственный брат находился в Таттассе, стал фактически неограниченным господином в северо-западных районах Хеттской империи. Наиболее важным его достижением в то время было то, что он отвоевал у каска священный город Нерик, где и числился жрецом. Часть замирённых им каска он сплотил вокруг себя и между прочим выступал во главе их в битве при Кадеше. Его резиденцией был город Хакмис, куда был сослан опальный царь Амурру Вендишена. Справедливо полагая, что тот ему впоследствии пригодится, Хаттусили обласкал Вендишену и даже женил своего сына Нериккаили на дочери Вендишены, а свою дочь Гассулиявию отдал в жены самому Вендишене. Впоследствии, став царём, Хаттусили возвратил его на трон Амурру. Муваталли одно время опасался Хаттусили, но тот сумел оправдаться. Свои честолюбивые замыслы он высказал лишь при его сыне Урхи-Тешшубе. Опираясь на верные ему племена каска, Хаттусили поднял против Урхи-Тешшуба восстание, сверг его с престола и сослал в ссылку в Нухашше.

Хеттское царство наращивает свою мощь

При Хаттусили была восстановлена мощь Хеттского царства. Он вновь вернул столицу в Хаттусу, которая была, по-видимому, полностью разорена племенами касков, когда его брат Муваталли находился на юге. Город был заново отстроен, архивы переписаны. В начале царствования у Хаттусили возникли трения с Египтом, и союзник хеттов царь Вавилона Кадашман-Тургу обещал Хаттусили даже военную помощь в случае войны. После смерти Кадашман-Тургу (ок. 1274 г. до н. э.) отношения с Вавилоном временно ухудшились, так как там при малолетнем сыне Кадашман-Тургу Кадашман-Эллиле II всю реальную власть захватил его визирь Итти-Мардук-балату, настроенный против союза с хеттами. Имеется письмо Хаттусили к молодому Кадашман-Эллилю в котором он жалуется, что с момента восшествия на престол тот перестал посылать своих послов в Хеттское царство. Видимо, к этому приложил руку и изгнанный Урхи-Тешшуб, так как в одном тексте говорится, что за время пребывания в Нухашше Урхи-Тешшуб завёл интригу с Вавилоном. Но впоследствии отношения хеттов с Вавилоном наладились.

Отношения с Ассирией

Наибольшую опасность для Хеттского царства в это время представляла Ассирия. Ассирийский царь Салманасар I углубился в области Армянского нагорья, угрожая хеттским владениям со стороны Верхнеевфратской долины. Хаттусили пытался поддержать митаннийского царя Шаттуару II в его борьбе против Ассирии. Полный разгром Митанни Салманасаром и его продвижение к Каркемишу ускорили заключение мирного договора между хеттами и египтянами (ок. 1270 г. до н. э.), а также возобновление союза хеттов с Вавилоном. По совету Хаттусили Кадашман-Эллиль II даже вторгся в Ассирию, но потерпел поражение.

Политические браки с египетским фараоном

Через 13 лет (ок. 1257 г. до н. э.) мирный договор с Египтом был скреплён браком старшей дочери Хаттусили с фараоном Рамсесом II. Позже ещё одна хеттская царевна была послана в гарем старому фараону с богатейшими дарами: табунами лошадей и стадами скота из военной добычи, захваченной у племен каска, в Арцаве и других местах.

Положение на западе страны

Небольшой фрагмент — всё, что сохранилось от анналов Хаттусили, — говорит о том, что на западе страны положение было не таким благополучным. Вероятно, пришлось совершить какие-то военные операции против старого врага — царства Арцава. Также Хаттусили воевал со страной Лукка, а «Страна Реки Сеха», по всей видимости, всё это время оставалась под властью хеттов. Под конец царствования Хаттусили царь Аххиявы лично вступил, возможно, с враждебными намерениями, на территорию одного хеттского вассального царства. К сожалению, подробности всех этих событий нам неизвестны.

Хаттусили был женат на дочери жреца в столице Киццувадны хурритке Пудо-Хеба. Правил около 25 лет.

Новое царство
Предшественник: Мурсили III	хеттский царь ок. 1275 — 1250 до н. э.	Преемник: Тудхалия IV

Литература

• История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Часть 2. Передняя Азия. Египет / Под редакцией Г. М. Бонгард-Левина. — М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1988. — 623 с. — 25 000 экз.
• [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/1.htm Древний Восток и античность]. // [replay.waybackmachine.org/20080511203747/www.genealogia.ru/projects/lib/catalog/rulers/0.htm Правители Мира. Хронологическо-генеалогические таблицы по всемирной истории в 4 тт.] / Автор-составитель В. В. Эрлихман. — Т. 1.
• [web.archive.org/web/20090603051806/hworld.by.ru/text/bab/hatus.letter.html Письмо Хаттусили III к Кадашман-Эллилю II]
• [web.archive.org/web/20100721024415/hworld.by.ru/text/hatti/hattext.html Из текстов времен Хаттусили III]
• [web.archive.org/web/20100724185639/hworld.by.ru/text/hatti/avtobio.html Автобиография Хаттусили III]
• [web.archive.org/web/20100724185704/hworld.by.ru/text/hatti/mirdog.html Мирный договор между Рамсесом II, царем Египта, и хеттским царем Хаттусили III]
• [web.archive.org/web/20100724185730/hworld.by.ru/text/hatti/puduhepa.html Молитва Пудухеппы]

Отрывок, характеризующий Хаттусили III

К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..