Хафизи Абру
| Хафизи Абру | |
| Абдаллах ибн Лутфаллах ибн Абд ар-Рашид | |
 Путешествие Пророка Мухаммеда. Лист из «Маджма ат-таварих» Хафизи Абру, 1425 год. Метрополитен-музей, Нью-Йорк | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Место смерти: | |
Хафизи Абру (Абдаллах ибн Лутфаллах ибн Абд ар-Рашид, Абдаллах ибн Абд ар-Рашид, псевдоним Хафиз-и-Абру; год рождения неизв., Герат — 1430 (в некоторых источниках 1451), Зенджан) — один из важнейших историков периода Тимуридов.
Родился в городе Герат, образование получил в Хамадане. Путешествовал с Тамерланом во время его походов, после его смерти был придворным историком Шахруха.
Автор трудов по истории, географии Ирана и соседних стран. В 4 томах «Маджма ат-таварих» (рус. «Собрание летописей») или «Зубдат ат-таварих» (рус. «Сливки летописей») и произведении «Маджмуэ» (рус. «Сборник») приведены ценные сведения о правителях из династии Тимуридов, истории кыпчаков, местах их расселения. В его работах много сведений социально-экономического характера.
Умер в городе Зенджан.
Напишите отзыв о статье "Хафизи Абру"
Примечания
Литература
- [www.madenimura.kz/ru/culture-legacy/books/book/kazahstan-nacionalnaa-enciklopedia-1-tom?category=all&page=74 Абдаллах ибн Абд ар-Рашид] // Казахстан. Национальная энциклопедия. — Алматы: «Қазақ энциклопедиясы», 2004. — ISBN 9965-9389-9-7.
Отрывок, характеризующий Хафизи Абру
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
