Хачин, Георгий Андреевич

Георгий Андреевич Хачин
Дата рождения	15 марта 1915(1915-03-15)
Место рождения	село Кананикольское Орского уезда Оренбургской губернии (ныне Зилаирский район Республики Башкортостан
Дата смерти	2 мая 1978(1978-05-02) (63 года)
Место смерти	Джетыгара, Кустанайская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1938—1939, 1941—1945
Звание	</br>старший сержант
Сражения/войны	Бои на Халхин-Голе</br>Советско-финская война</br>Великая Отечественная война
Награды и премии

Гео́ргий (Его́р) Андре́евич Ха́чин (15 марта 1915 года, пос. Кананикольское — 2 мая 1978 года, Джетыгара) — участник боёв на реке Халхин-Гол, Советско-финской и Великой Отечественной войн. Наводчик 45-мм орудия отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 149-й отдельной стрелковой бригады (62-я армия, Сталинградский фронт), старший сержант, Герой Советского Союза. Член ВКП(б) с 1943 года.

Биография

Георгий Андреевич Хачин родился 15 марта 1915 года в посёлке Кананикольское Орского уезда Оренбургской губернии (ныне Зилаирского района Башкирии) в семье крестьянина. Русский. Образование 4 класса школы.

В 1930 году начал трудовую деятельность в колхозе имени 8-го Всеросийсского съезда Советов.

Георгий Андреевич был призван в ряды РККА и проходил службу 1938—1940 годах. Принимал участие в боях на Халхин-Голе и в Советско-финской войне.

В 1941 году Г. А. Хачин возвращается к мирному труду в Кананикольском лесном хозяйстве и работает лесорубом.

Участие в Великой Отечественной войне

В июне 1941 года Егор Андреевич вновь призван в армию Зилаирским райвоенкоматом.

Сталинградская битва

149-я отдельная стрелковая бригада, в которой служил Георгий Андреевич, принимала участие в Сталинградской битве и прославилась в составе группы полковника Горохова. С 31 августа и до 24 ноября 1942 года бригада вела бои на севере Сталинграда, не позволяя противнику прорваться к Волге на участке Рыно́к — Спартаковка.

13 октября 1942 года во время боя в Заводском районе города Сталинграда Георгий Андреевич выкатил 45-мм пушку из укрытия и открыл огонь по наступавшим танкам. Ведя огонь прямой наводкой, Хачин двумя выстрелами подбил два средних танка противника. Ответным огнём противника было оторвано колесо орудия и разбита половина пушечного щита. Орудийный расчёт был убит, а сам наводчик ранен. Хачин зарядил орудие и выстрелил, подбив ещё один танк. Очередным немецким попаданием был окончательно разбит щит и оторван прицел. Георгий Андреевич, прицелившись через канал ствола, зарядил орудие и произвёл четвёртый выстрел, которым был подбит четвёртый танк. После этого противник окончательно разбил орудие. Старший сержант Хачин не бросил обороняемый участок, а собрал бойцов и организовал оборону. Бой шёл весь день, и только ночью, по приказу командира 149-й осбр подполковника В. А. Болвинова, красноармейцы под командой Георгия Андреевича оставили занимаемый участок и вышли из окружения, сохранив оружие. За этот бой старший сержант Г. А. Хачин был представлен к званию Героя Советского Союза.

14 октября в бою с танками противника артиллерийский расчёт старшего сержанта Г. А. Хачина подбил три средних танка и уничтожил семнадцать солдат. За этот бой Георгий Андреевич был представлен к ордену Отечественной войны II степени, а 3 декабря 1942 года он был награждён орденом Отечественной войны I степени.

Звание Герой Советского Союза с вручением медали «Золотая звезда» и ордена Ленина было присвоено 8 февраля 1943 года.

После Сталинграда

После Сталинграда Георгий Андреевич служил в частях Юго-Западного, 3-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов.

Георгий Андреевич участвовал в форсировании Днепра. В боях за освобождение Кривого Рога старший сержант Г. А. Хачин заменил погибшего командира огневого взвода и возглавил отражение танковой атаки. В этом бою немецкие танки зашли в тыл наступающего батальона, и по приказу Г. А. Хачина противотанковые орудия были вручную перемещены на двести метров и с ходу открыли огонь. Первыми выстрелами были подбиты два танка. Противник попытался скрыться в лощине, но Хачин приказал поднять орудия на снарядные ящики и поразил ещё два танка. Противник стал отступать, но Хачин подбил замыкающий танк. Всего в этом бою артиллерийский расчёт Г. А. Хачина подбил шесть танков.

После войны

Демобилизовавшийся в 1945 году Георгий Андреевич работал заведующим военным отделом Зилаирского районного комитета партии. В 1947 году стал работать в Кананикольской лесной конторе сначала начальником участка, а с 1951 года секретарём партийной организации. С 1961 года был лесничим Бердяшского лесничества Зилаирского района. В 1971 году Егор Андреевич перебрался в город Джетыгару Кустанайской области. Закончил свою трудовую деятельность бригадиром Джетыгаринского асбестового горно-обогатительного комбината. Георгий Андреевич Хачин скончался 2 мая 1978 года.

Семья

У Георгия Андреевича была жена Анастасия Михайловна.

Память

На родине Геoргия Андреевича в селе Кананикольское именем героя названа улица; на доме, в котором он жил, установлена памятная доска.

Внешние изображения
	[school-knk.my1.ru/CIMG2088.jpg Памятная доска на школе, где учился Г. А. Хачин]

Имя Героя носит Кананикольская средняя школа. На здании школы (улица Матросова, дом 20) открыта памятная доска.

На здании бывшего Зилаирского райкома КПСС, где работал Георгий Андреевич, установлена мемориальная доска.

Награды

• звание Герой Советского Союза и Медаль «Золотая Звезда» (8 февраля 1943 года)
• орден Ленина (8 февраля 1943);
• орден Отечественной войны I степени (3 декабря 1942 года);
• пять медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биогр. словарь: В 2 т. Т. 2. — М.: Воениздат, 1988.
• Каримова И. Г. [www.xn----7sbacsfsccnbdnzsqis3h5a6ivbm.xn--p1ai/index.php/component/content/article/2-statya/748-khachin-georgij-andreevich Хачин Георгий Андреевич] // Башкирская энциклопедия / Гл. ред. М. А. Ильгамов. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2011. — Т. 7 Ф—Я. — 624 с. — ISBN 978-5-88185-075-3.
• Сталинградская битва. Июль 1942-февраль 1943: энциклопедия / под ред. М. М. Загорулько. — 5-е изд., испр. и доп. — Волгоград: Издатель, 2012. — С. 654—655. — 800 с.
• Алёшкин А. М. Сердцем на амбразуру. — Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1976. — С. 300—302.
• Несокрушимые. — Уфа: Башк. кн. изд-во, 1985. — С. 174—204.
• Славные сыны Башкирии. Кн. 4. / Сост. Г. Г. Булатов. — Уфа: Башк. кн. изд-во, 1979. — С. 31—34.
• Айбын. Энциклопедия. / Бас ред. Б. Ө. Жақып (каз.). — Алматы: Қазақ энциклопедиясы, 2011. — 880 бет. — ISBN 9965-893-73-X

Отрывок, характеризующий Хачин, Георгий Андреевич

Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.