Ха-поэль ха-мизрахи

Ха-поэль ха-мизрахи
ивр. ‏הפועל המזרחי‏‎
Страна:	Израиль Израиль
Дата основания:	1922
Дата роспуска:	1956
Идеология:	Религиозный сионизм
Союзники и блоки:	Мизрахи, Агудат Исраэль
Девиз:	Тора и труд

Ха-поэль ха-мизрахи (ивр. ‏הפועל המזרחי‏‎, рабочие Мизрахи) — политическая партия и поселенческое движение в Израиле, однин из предшественников национально-религиозной партии, которая впоследствии стала партией еврейский дом.

История

Ха-поэль ха-мизрахи была создана в Иерусалиме в 1922 году под сионистским лозунгом «Тора ва-Авода» (Тора и труд) как религиозная Сионистская организация, которая поддерживала религиозные кибуцы и мошавы, где работа выполнялась в соответствии с Галахой. его название происходит от Сионистской организации Мизрахи расшифровывается как религиозный центр (ивр. ‏מרכז רוחני‏‎ Мерказ Рухани).

На выборах в Кнессет первого созыва прошел в совместном списке организации религиозного фронта наряду Мизрахи, Агудат Исраэль и Поалей Агудат Исраэль. Группа получила 16 мест, из которых Хапоэль ха-мизрахи — семь, и стала третьей по величине партией в Кнессете после МАПАЙ и МАПАМ. Группа была приглашена присоединиться к коалиции правительства Давида Бен-Гуриона, и Хаим-Моше Шапира выступил министр внутренних дел, министр здравоохранения и министр по вопросам иммиграции в первое правительство.

Объединенный религиозный фронт сыграл важную роль падении первого правительства, связи с несогласием с Мапай по раду вопросов (образования в иммигрантских лагерях, религиозная система образования, а также требования снабжения и закрытие Министерства нормирования). Бен-Гурион ушел в отставку 15 октября 1950 года. Когда две недели спустя проблемы были решены, он сформировал второе правительство с теми же партнерами по коалиции и министрами, что и прежде.

В 1951 выборах партия партия баллотировалась в Кнессет под названием Тора и работа — Ха-поэль ха-мизрахи. Они получили восемь мест, и стали четвёртой по величине партией. Они снова присоединились к правящей коалиции и остались членом всех четырёх правительств второго созыва. Шапира сохранил должность министра внутренних дел, а также стал министром религий. Когда третий кабинет рухнул, Шапира потерял Министерство внутренних дел и стал министром благосостояния. Он пришел в МВД при шестом правительстве. Йосеф Бург стал министром, возглавил Министерство здравоохранения в третьем правительстве, и Министерство почтовых служб в четвёртом, пятом и шестом.

В 1955 выборах партия объединила силы со своими идеологическими близнецами, Мизрахи, чтобы сформировать Национальный религиозный фронт. Новая партия получила одиннадцать мест (из которых Ха-поэль ха-мизрахи — девять), и стала четвёртой партией по величине, и была партнером обеих коалиций третьего Кнессета. В 1956 году союз двух партий стал постоянным, и название было изменено на «Национально-религиозная партия».

Депутаты Кнессета

Кнессет (ЦБС)	Депутаты Кнессета
1 (1949—1951) (7)	Унна Моше, Йосеф Бург, Элиягу-Моше Гановский, Аарон-Яаков Гринберг, Зераха Варгавтиг, Моше Кельмер (заменена Элиягу Мазур из Агудат Исраэль 11 марта 1949), Хаим-Моше Шапира
2 (1951–1955) (8)	Хаим-Моше Шапира, Моше Унна, Рафаэль Ицхак, Йосеф Бург Зераха Варгавтиг, Элиягу-Моше Гановский, Моше Кельмер, Майкл Хасани
3 (1955—1956) (9)	Унна Моше, Йосеф Бург, Аарон-Яаков Гринберг, Зераха Варгавтиг, Фрия Зоарец, Майкл Хасани, Кельмер Моше, Ицхак Рафаэль, Хаим-Моше Шапира

Ссылки

• Первое десятилетие, Part 5 // Общество, экономика и культура Израиля: Первое десятилетие, Part 5. — Open University of Israel, 2002. — ISBN 9650606718, 9789650606718.
• [www.eleven.co.il/article/11064 Электронная еврейская энциклопедия] Ха-По‘эл ха-мизрахи

Отрывок, характеризующий Ха-поэль ха-мизрахи

Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.