Хвастунов, Михаил Васильевич
| Михаил Васильев | |
| Имя при рождении: |
Михаил Васильевич Хвастунов |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Гражданство: |
|
| Язык произведений: |
русский |
| [hvastunov.ru/index.html ov.ru/index.html] | |
 |
Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии.
|
Михаил Васильевич Хвастунов (псевдоним — Михаил Васильев) (6 ноября 1920, Кашин, Тверская область — 1978) — советский журналист и писатель, автор более 20 научно-популярных книг и множества статей. В своих произведениях Хвастунов рассказывал о важнейших достижениях советской науки, всячески подчёркивая преимущества советской науки над западной, пропагандируя социалистический путь развития страны.
В 1960-х годах Хвастунов основывает в газете «Комсомольская правда» рубрику «Клуб любознательных» (эта рубрика есть в «КП» до сих пор) и знаменитый отдел науки. Благодаря авторитету отдела, «Комсомолка» первой смогла рассказать о полёте человека в космос и сделать интервью с людьми, готовившими этот полет.
Своим учителем Михаила Васильевича считали многие известные советские журналисты и писатели: Ярослав Голованов, Дмитрий Биленкин, Сергей Гущин, Владимир Губарев.
В 1965 M. Хвастунов написал книгу «Вольф Мессинг. Книга о самом себе». В те годы она не была издана, только некоторые главы вышли в журнале «Наука и религия».
Огромный вклад Михаил Васильевич внёс в изучение творчества русского поэта Валерия Брюсова, собирая по крупицам информацию об этом необыкновенном человеке.
Биография
Михаил Васильевич Хвастунов родился в городе Кашине Тверской области. Первые три класса учился в Кашинской школе № 1. В 1930 году семья переезжает в Москву, где отец Василий Григорьевич получает назначение в Министерстве по Льнозаготовкам, а маму Евгению Георгиевну принимают на работу певицей в Большой театр.
В 1939 Хвастунов поступает в Московское Высшее Техническое Училище им. Баумана. В этом же году его призывают в армию и менее чем через год начинается Великая Отечественная. Всю войну прошел связистом, награждён тремя орденами и несколькими медалями. 24 июня 1945 года участвует в Параде Победы на Красной Площади.
После возвращения из армии восстанавливается в институте на факультете энергомашиностроения (специальность «турбостроение») и заканчивает его в 1951 году с красным дипломом. Еще во время учебы Хвастунов попадает в Литературный кружок при МВТУ им. Баумана, очень много читает, пишет стихи. Например, он выиграл конкурс на лучший гимн Бауманского института. Тогда же он начинает писать и печататься в различных изданиях. После института приходит работать в журнал «Юный техник», где главным редактором в это время работает известный научный журналист В. Захарченко.
В 1957—1965 годах — заведующий отделом науки газеты «Комсомольская правда». Хвастунов создает «Клуб любознательных», который до сих пор продолжает существовать на страницах КП. «Клуб любознательных» пользуется большим авторитетом в научном мире, с ним сотрудничают ведущие советские учёные. «Комсомолка» первой узнает о запуске человека в космос. Отдел науки Хвастунов формирует из молодёжи. Он ездит по техническим институтам Москвы, выискивая талантливых студентов. Отбор происходил так: собиралась аудитория студентов, которые хотели попробовать себя в научной журналистике. Хвастунов открывал собрание: «Поднимите руки, кто пишет стихи. Вы останьтесь. Остальные свободны».
Через «Клуб любознательных» КП прошло множество начинающих литераторов, многие из которых стали известными писателями и журналистами (Ярослав Голованов, Дмитрий Биленкин, Владимир Губарев, Леонид Репин, Сергей Гущин, Владимир Станцо). Отдел науки в газете «Известия» возглавил ученик Хвастунова Борис Коновалов.
Михаил Васильевич активно сотрудничает с научно-популярными изданиями, печатается в журналах «Техника молодежи», «Юный изобретатель», «Наука и жизнь». Хвастунов является автором огромного количества очерков, фантастических рассказов, сказок, в которых популяризирует советскую науку.
Триумфальным стало издание в 1958 году книги «Репортаж из 21 века» (авторы М. Васильев, С. Гущин). В ней собраны интервью с советскими учеными о том, как они видят развитие науки в 21 веке. Книга выдержала несколько изданий и была напечатана в 25 странах мира. Практически всё из предсказанного тогда советскими учеными сбылось.
Хвастунов — автор серии научно-популярных книг о природе. «Металлы и человек» (1962), «Знакомые незнакомцы. Неметаллы и человек» (1964), «Животные и человек» (1972), «Растения и человек» (1968), «Материя» (1976). В доступной для широкого читателя форме эти книги рассказывают о достижениях науки в разных областях, исследованиях ученых, дают прогнозы.
В 1965 году Хвастунов пишет книгу, которая выходит под названием «Вольф Мессинг. Книга о самом себе». (В другом издании — «Вольф Мессинг. Я — телепат»). На роль автора своих мемуаров Хвастунова выбирает сам Вольф Григорьевич, которому представляют несколько кандидатур журналистов, пишущих на научные темы. Но издательство «Советская Россия» в последний момент отказывается от публикации книги. В виде отдельных глав она выходит в журнале «Наука и религия». Николай Китаев в своей брошюре «Криминалистический экстрасенс. Вольф Мессинг: правда и вымысел» утверждает, что «мемуары» Мессинга были сфабрикованы журналистом[1][2]. То, что написанное в книге — вымысел, подтвердил популяризатор науки писатель и журналист Владимир Губарев (бывший научный редактор «Комсомольской Правды»)[3].
Хвастунов всю свою жизнь страстно любил поэзию, знал наизусть всего Пушкина, Лермонтова, Гумилева, Ахматову, всех поэтов Серебряного века. Это был человек энциклопедических знаний русской поэзии. Огромную часть своей жизни Михаил Васильевич посвятил исследованию жизни и творчества русского поэта Валерия Брюсова. Под его редакцией и с его комментариями в 1973 году выходит семитомное собрание сочинений Валерия Брюсова, первое в СССР и наиболее полно собравшее произведения поэта.
В 1968 году Хвастунов вместе с Александром Щербаковым выдвигает гипотезу о том, что Луна — искусственный спутник Земли. («Комсомольская правда», 10 января 1968).
Список основных публикаций
- М. Васильев «Машины на службе человеку», Издательство ВЦСПС, Профиздат, 1954
- М. Васильев «Рассказы о самом главном», Издательство ВЦСПС, Профиздат, 1955
- М. Васильев «Труд и машины», Государственное издательство политической литературы, Москва, 1956
- М. Васильев «Вода работает», Государственное издательство технико-теоретической литературы, Москва, 1956
- М. Васильев и С.Гущин «Репортаж из XXI века», изд-во «Советская Россия», Москва, 1958
- М. Васильев «Путешествия в космос», изд-во «Советская Россия», Москва, 1958
- М. Васильев «[scilib-technics.narod.ru/EnergyMan/contents.htm Энергия и человек]», изд-во «Советская Россия», Москва, 1957
- С. Гарбузов, М.Хвастунов, И.Шатуновский «Необычайное, но вполне вероятное путешествие в недалекое будущее», изд-во «Правда», Москва, 1959
- М. Васильев «О машинах, которые есть и которые будут», Издательство ВЦСПС, Профиздат, 1959
- М. Васильев, С.Гущин «Твои тайны, природа!..», изд-во «Советская Россия», Москва, 1960
- М. Васильев «И реки вспять потекут», Государственное издательство географической литературы, Москва, 1962
- М. Васильев «[scilib-technics.narod.ru/MetalMan/vasilieff.htm Металлы и человек]», изд-во «Советская Россия», Москва, 1962
- М. Васильев «Знакомые незнакомцы», изд-во «Советская Россия», Москва, 1964
- М. Васильев «От нейтрино до вселенной. Материя и человек», изд-во «Советская Россия», Москва, 1966
- М. Васильев «[scilib-technics.narod.ru/EnergyMash/energy.htm Машины энергии]», изд-во «Машиностроение», Москва, 1967
- М. Васильев «Растения и человек», изд-во «Советская Россия», Москва, 1968
- М. Васильев «Животные и человек», изд-во «Советская Россия», Москва, 1972
- М. Васильев «Векторы будущего», изд-во «Советская Россия», Москва, 1974
- М. Васильев, К.Станюкович, «В глубины неисчерпаемого», Москва Атомиздат 1975
- М. Васильев «Современные загадки мироздания», Издательство «Мысль», Москва, 1976
- М. Васильев «Материя», изд-во «Советская Россия», Москва, 1977
- Вольф Мессинг «Я — телепат», литературная запись М.Васильева, СП «Интеркиноцентр» Рекламно-издательское агентство «Юго-запад», 1990
- «Феномен Д и другие». «Вольф Мессинг. О самом себе». Литературная запись М.Васильева. Москва, Издательство политической литературы, 1991
- Детская энциклопедия, том 5, стр. 530. «На выставке будущего», Издательство Академии педагогических наук РСФСР
- Валерий Брюсов, собрание сочинений в семи томах, Москва, «Художественная литература», 1973. Примечания Н. С. Ашукина, М. В. Васильева, М. И. Дикман, Р. Л. Щербакова.
Напишите отзыв о статье "Хвастунов, Михаил Васильевич"
Примечания
- ↑ Любовь Габеева [vostsibir.aif.ru/issues/594/19_01 Как иркутский учёный «разоблачил» легендарного телепата]. // «АиФ в Восточной Сибири» № 41, 7 октября 2008 г.
- ↑ [kp.ru/daily/24393.3/570502/ Миф о даре Мессинга сочинили в «Комсомолке»]. // «КП» 05 декабря 2009.
- ↑ Владимир Губарев [www.pravda.ru/authored/21-01-2010/1009034-0/?mode=print Миф о Мессинге.]
Ссылки
- [hvastunov.ru Официальный сайт Михаила Хвастунова]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Хвастунов, Михаил Васильевич
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
