Хватай деньги и беги

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Хватай деньги и беги
Take The Money And Run
Жанр

комедия
криминальный фильм

Режиссёр

Вуди Аллен

Продюсер

Чарльз Йоффе

Автор
сценария

Вуди Аллен
Микки Роуз

В главных
ролях

Вуди Аллен
Джанет Марголин

Оператор

Лестер Шорр

Композитор

Марвин Хэмлиш

Кинокомпания

American Broadcasting Company (ABC),
Jack Rollins & Charles H. Joffe Productions,
Palomar Pictures International

Длительность

85 мин.

Страна

США США

Год

1969

IMDb

ID 0065063

К:Фильмы 1969 года

«Хватай деньги и беги» (англ. Take The Money And Run) — криминальная комедия Вуди Аллена.





Сюжет

1 декабря 1935 года миссис Вильям Старквил, жена мастера на все руки из Нью-Джерси, произвела на свет своего первого и единственного ребёнка. Это был мальчик, которого назвали Вергилий(Вирджил). Ребёнок был милый и жизнерадостный. Ещё до того как ему исполнилось 25, его разыскивала полиция 6 штатов.

Рассказывает учительница: однажды он украл авторучку. Я не хотела позорить его перед всем классом и сказала: «Пусть все закроют глаза, а ученик, который это сделал, вернет ручку». Пока мы сидели с закрытыми глазами, он вернул ручку, и, воспользовавшись моментом, успел пощупать всех девочек класса. Ничего, что я говорю «пощупать»?

Вергилий ещё в детстве пошел на дело, но ему не повезло. Он еле успел убежать с тяжелой банкой с жвачками, в которой у него застряла рука.

Вергилий крепко подружился со своим дедушкой, немецким эмигрантом. Однажды случилась трагедия: на бейсбольном матче дедушке попали мячом по голове. После удара старик повредился в уме и стал уверять всех, что он кайзер Вильгельм.

И вот посреди всей этой нищеты и преступности Вергилию подарили виолончель. Играл он просто отвратительно. Он не мог извлечь ни одного правильного звука. Он не знал, с какой стороны подойти к инструменту. Он даже воровал, чтобы платить за уроки, но совершенно не хотел учиться.

18-летний Вергилий одинок и растерян. Он хочет стать членом уличной шайки. Ему разбивают виолончель.

Постоянно нуждаясь в деньгах, Вергилий решил стать королём бильярда, но и здесь у него ничего не выходит. Его не взяли на военную службу из-за психологической непригодности.

Тогда он решает сам пойти на дело. Он грабит инкассаторов, угрожая им пистолетом-зажигалкой. Мы взяли интервью у его родителей. Они дают его в масках, стыдясь своего сына. Он был хороший мальчик, — говорит мать. Он был гангстер и атеист, — говорит отец.

Вергилий решил убежать из тюрьмы и сделал пистолет из куска мыла и ваксы. Идет дождь, и пистолет дал пену. За попытку побега он получил ещё 2 года.

Медикам нужны добровольцы для апробирования новой вакцины. Взамен можно получить досрочное освобождение. Вергилий согласился. У вакцины есть одна побочная реакция — на несколько часов он стал раввином.

Стыдясь показаться родителям на глаза, он уезжает в чужой город. Он крадет женские сумочки, но однажды встречает прекрасную девушку и влюбляется. Её зовут Луиза, и она прачка. Вергилий говорит ей, что он играет на виолончели в филармоническом оркестре. … Вирджил опять попал в тюрьму, а Луизе сказал, что едет на гастроли. Но она узнала, где он, и пришла на свидание. Она согласна ждать 10 лет, но Вирджил решился на побег вместе с другими заключенными. В последний момент побег отменили, а ему не сказали.

Вирджил женился на Луизе, а кормить семью нечем. Он пытается поступить на работу, и поступает в одну из контор. Сотрудница на работе шантажирует его, а взамен хочет даже не денег, а измены жене. Так что приходится опять встать на путь преступлений…

В ролях

Награды и номинации

Номинации

  • 1970 Награда Американской гильдии сценаристов

Напишите отзыв о статье "Хватай деньги и беги"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Хватай деньги и беги

– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.